Жертвы и палачи. По материалам процессов 1919–1953 годов

4. Считаете ли полезным делу, когда политическое воспитание берет на себя командный состав, на деле доказавший много раз преданность Советской власти, но беспартийный?

5. Считает ли полезным делу революции компактную массу именно казачества, невоспитанную коммунистически, т. е. при отсутствии в ней комячеек?

6. Наконец, не вызывает ли каких сомнений у вас вопрос о передаче компактной массы казачества, воспитанной в убеждении необходимости быть беспартийной (а значит в известной степени предубежденной против коммунистов) в руки темпераментного казака?

Ваш авторитетный ответ по поставленным вопросам так или иначе облегчит нам положение в тактике нашей будничной работы и даст нам возможность устранить встречающиеся на пути факты и недоразумения».

Каково, а? И совета просили по главным вопросам (для своей же пользы), и адрес выбрали точный — как раз в то время в Донкоре работали представители казачьего отдела ВЦИК. Но устранить-то важно не «факты и недоразумения» а «темпераментного казака». Не удастся — так хоть руки ему укоротить.

Казачий отдел ВЦИК отреагировал на это письмо своеобразно, определив поведение реввоенсовета Донского корпуса как коварное, и обвинил его в том, что тот скрывает свои действительные отношения с Мироновым и не желает работать в контакте с казачьим отделом. Вывод такой сделан не на пустом месте. В Москву шли письма не только от политкомиссаров корпуса. Писали рядовые казаки, писали и официальные лица. Один из таких докладов, достаточно точно характеризующий обстановку в корпусе, причины и источники напряженности вокруг фигуры Миронова, содержит и практически точный прогноз дальнейшего развития событий:

Архив