Жертвы и палачи. По материалам процессов 1919–1953 годов

Вскоре Верховное управление оказалось не у дел, в его услугах больше никто не нуждался, и в полном составе оно было арестовано белогвардейским капитаном 1-го ранга Г.Е Чаплиным. В Северной области установилась военная диктатура, не признававшая никакой демократии. В нее вошли несколько иностранных генералов. Произошло то же самое, что и в Петрограде, с той лишь разницей, что там разгону Учредительного собрания предшествовало провозглашение Советской власти, т. е. диктатуры пролетариата, а на Севере — военной диктатуры белых генералов. Были схожими с большевистскими и методы правления: подавление любого проявления демократии, военно-административное заключение инакомыслящих в тюрьму без суда и следствия, конфискации и реквизиции, расстрелы сторонников Советской власти и сочувствовавших ей лиц[22]. Остается лишь гадать, чья диктатура — белых или красных — больше отвечала благу России и русского народа. Третьего варианта не было.

Вот эту военную диктатуру, возглавляемую сначала генералом В.В.Марушевским, а после бегства союзников — генералом Е.К.Миллером, и надлежало свергнуть Н.Н. Кузьмину, командированному на Север комиссаром, вскоре принявшим на себя командование армией и руководство всем Северным фронтом.

Общая численность сил белых вместе с союзниками и выступавшими на их стороне т. н. партизанами составляла не менее ста тысяч штыков и сабель. Вооружение и амуницию белогвардейское войско получало от своих заграничных союзников.

Военные действия на Северном фронте проходили с переменным успехом. В конечном итоге со своей задачей Красная Армия справилась успешно, интервенты были изгнаны. Вместе с ними на пароходах уплыли и белые генералы. В самый критический для белых момент, когда их отступление к дымившим в Архангельском и Мурманском портах иностранным кораблям превратилось в беспорядочное бегство, сопровождавшееся большими людскими потерями, Кузьмин наладил с Миллером обмен телеграммами, предложив во избежание ненужных потерь прекратить боевые действия и пообещав снисхождение к побежденным. Генерал-лейтенант Евгений Карлович Миллер торговался с красным комиссаром вовсе не случайно: уж ему-то никакого снисхождения не светило. Миллер был убежденным монархистом, не принял Февральской революции и одним из первых попал под действие Приказа № 1 Петроградского Совета от 1 марта 1917 года. Его арестовали солдаты, когда он распорядился всем чинам своего корпуса снять с петлиц красные банты и потребовал прекратить в корпусе революционную вакханалию. В завязавшейся потасовке был ранен и арестован. Освободился Миллер только в апреле, проведя на гауптвахте больше трех месяцев. Еще хуже отнеслись к нему большевики — сразу же после Октябрьского переворота Ревтрибунал приговорил его заочно к расстрелу. Но Миллер скрылся в посольстве Италии, а потом пробрался к А.В.Колчаку. Именно адмирал Колчак назначил Миллера главнокомандующим войсками Северной области.

Серьезных гарантий своей безопасности генерал Миллер не получил, а время работало против него. Насильно мобилизованные в его армию жители северных областей под воздействием агитации переходили на сторону красных целыми полками. Сознавая свою обреченность и бросив войска на произвол судьбы, Миллер сбежал с фронта и в толпе из более чем 600 беженцев уплыл в Норвегию на ледоколе «Козьма Минин».

Упреждая события отметим, что впоследствии Миллер объявился во Франции, стал помощником генерала А.П.Кутепова, возглавлявшего эмигрантскую организацию Русский общевоинский союз (РОВС). В Париже Миллеру удалось в очередной раз удачно разойтись с Кузьминым, который участвовал в проведении операции ГПУ по поимке главарей Белого движения. Они выкрали шефа Миллера — генерала Кутепова и тайно вывезли его в неизвестном направлении. Евгений Карлович занял председательское кресло РОВС. Но в 1937 году 70-летнего Миллера постигла та же участь — его также выкрали, тайно привезли в СССР и тайно расстреляли.

Ну а в 1920-м в Северном государстве после бегства Миллера в стане белых произошел окончательный раскол. Часть офицеров продолжала сопротивляться до конца, но многие вняли здравым призывам красного комиссара и, прекратив вооруженную борьбу, сложили оружие, благодаря чему действительно уцелели. Им сохранили жизнь.

Вот что рассказывает о последних военных днях на Северном фронте очевидец событий писатель Борис Федорович Соколов, находившийся в тот период в штабе белой армии Миллера:

Воспоминания