Жертвы моря

Дело о гибели «Камчадала» рассматривалось в генерал-аудиториате, вершившем все дела до учреждения военно-морских судов. И один из членов генерал-аудиториата, контр-адмирал Завойко, прежде долгое время бывший начальником портов Восточного океана и командиром сибирской флотилии, представил, по приказанию управляющего морским министерством, которым в то время был адмирал, барон Врангель, особую записку по делу о гибели «Камчадала». Извлечение из нее напечатано в «Летописи». Ввиду поучительности и для наших времен взглядов почтенного адмирала, привожу это извлечение из его записки целиком:

«Прочитавши известие о гибели из амурской флотилии тендера „Камчадал“ с продовольствием, предназначенным для Охотского края, я скорблю душой о потере людей, которые дороги мне, как дети, ибо каждый человек бывшего 46-го флотского экипажа перенес со мной столько трудов, что труд сроднил нас. Также скорблю о том бедном народонаселении в пустынях, которое обречено два года бедствовать от недоставления к ним продовольствия: сколько погибнет от этого людей и страдальческой смертью.

Тендер „Камчадал“, построенный в 1843 или в 1845 году, постоянно был в работе и уже не мог быть достаточно прочен для зимнего плавания в 1858 году; за сим стоит взять метеорологические журналы и заглянуть в них, то окажется, что с октября начинаются в той стране значительные морозы. (В мою бытность, 10 октября лед покрыл устье реки Амура, и я ходил по льду). Тендер „Камчадал“ отправлен 15 октября[1] — и куда?? В Удское! в место, которому только наглядно составлена опись, а входить в устье реки Уды возможно только пять дней до новолуния и пять после новолуния. Не угодно ли для ясности прочесть Кузьмина опись[2] о входе в реку Уду? В устьях реки Уды жилья нет, а селение около 90 верст в верховьях реки, и помощи ожидать нельзя с берега — пустыня совершенная. В октябре, в исходе, день бывает часов до шести, морозы за 10°, шторма; от пара, исходящего из воды, с наступлением морозов бывает туман, доходящий до мглы; течение около удского берега и Шантарских островов, по измерению г. Кузьмина, доходит до 4 миль в час, а в самых устьях р. Уды течение при низких водах доходит до 8 узлов, но приливы превозмогают быстроту реки, останавливая, а иногда обращая течение ее на расстояние 10 верст. На тендере шлюпка-двойка[3] . На этой двойке командиру предстояла работа: иметь сообщение с берегом при означенном течении, промерить устье реки, поставить створы для входа. Всё это он должен сделать на двойке при течении и морозах, и затем ожидать новолуния, а первое новолуние после выхода его из Амура было 25 октября, а если ветер не благоприятствовал бы в это новолуние, то ожидать следующего, до 23 ноября. Итак, вышеозначенные ожидания все должны исполниться на открытом рейде при морозе и штормах, а затем, к означенному времени, как значится по наблюдениям Кузьмина, река Уда 21 октября покрывается льдом.

Как же не оградить от несчастий в этой дальней стране законом: не высылать судов позже 20 сентября в рейды с продовольствием? Как же не дать средств для подания помощи судам, подходящим к пустынным берегам с продовольствием, а через неимение этих средств предоставлять людей, живущих в пустынях, рисковать снабжением в продовольствии, без которого они в суровом климате остаются аки птицы небесные, не имея что съесть. Но у птиц крылья есть, они долетят к пище, а человеку невозможно по пустыням перескочить 1,200 верст до первого жилья — города Якутска.

Я предвижу, — заключает адмирал, — если не отменится в таких способах снабжение продовольствием Удского и Охотского краев, как произведено в 1858 году, то бедствия судов и людей будут неизбежно повторяться и впредь».

По поводу этой записки возбуждена была переписка с генерал-губернатором Восточной Сибири и начальником Приморской области и командиром портов Восточного океана, пославшим ветхий тендер в столь позднее время года. Адмирал-губернатор Приморской области отвечал, что в то время в Николаевске-на-Амуре не было другого судна и потому он послал «Камчадал», причем, между прочим, объяснил, что командир погибшего судна не видел опасности плавания.

Генерал-аудиториат, рассмотрев следственное дело и соображая все обстоятельства, нашел, что соображения, высказанные в записке адмирала Завойка, вполне основательны, что тендер «Камчадал» едва ли мог считаться благонадежным для зимнего плавания и что объяснения местного начальства, что командир «Камчадала» полагал плавание безопасным, не могут быть признаны достаточными для устранения сомнений о том, «не вследствие ли слишком позднего и несвоевременного отправления тендера „Камчадал“ последовала гибель оного и всей бывшей на нем команды».