Жест Лицедея (СИ)

Сразу после завтрака мы собрались в покоях Ирины… Извиняюсь, Светланы Григорьевны и начали разбирать вещицы из тайника. Большую часть составляли записи и документы, имеющие отношения к Апрельскому перевороту, как вы знаете несостоявшемуся. Для нас эти бумаги имели мало значения, но, чтобы не компрометировать добрый людей из числа истинных дворян, эти документы следовало тщательно пересмотреть. Светлана вместе с Весериусом позже собирались разделить все важные бумаги на две стопки. Первую можно засветить «отцу» Троцкой. Нужно же ей хоть как-то продемонстрировать результаты посещения склепа Трубецких. А вторую часть мы решили придержать, спрятать подальше от посторонних глаз, и быть может когда представится случай использовать себе во благо.

Самое интересное, если не считать нашей главной находки — короны Романовых — мы обнаружили в небольшом тубусе из толстой кожи. Там хранился план здания, с указанием места тайника. На другом пергаменте, заверенном магической печатью, значился код для вскрытия тайника состоящий из семи пиктограмм и цифр. Вот такое вручать Григорию Матвеевичу не следовало. На мое предложение, переписать пергамент, указав иные пиктограммы, и подсунуть Троцкому фальшивку, Весериус покрутил пальцем у виска:

— Ну ты тупой, мой юный друг, — сообщил он. — Документ заверен магической печатью. Думаешь у Троцкого нет грамотных людей, чтобы распознать подлог?

— Тогда мы перепишем код для себя, а на этом пергаменте аккуратно исправим цифры или эти иероглифы, — предложил я.

— Вот так можно. Нужно только найти хорошего мастера, кто это сделает так хорошо, чтоб не возникло сомнений, — согласился магистр. — Есть у меня на примете такой. Но остается главный вопрос, что это за здание. Указание на какой-то римский дом. Однако в Риме домов почти как в Москве.

— На этот счет есть у меня догадки. Светик, а помнишь, когда ты возле своего салона целовалась с консулом Луцием, то какое здание ты у него требовала? — я с хитрой издевкой посмотрел на новую Троцкую.

— Нет, не помню, — засмущалась она, пряча улыбку и вполне понимая мою шутку. — После того как головой в склепе ударилась много чего не помню. И ты меня сейчас понимаешь лучше всех, ведь у самого проблемы с памятью после мухоморов, — теперь она в свою очередь улыбнулась мне с хитрой издевкой.

— Ах, ну да, точно-точно, ты же ударилась головой. Тогда я проясню: речь о доме у храма Клавдия. Каком именно доме, думаю несложно определить по самому плану здания, который у нас есть или осторожно выведать у Троцкого подробности, — сказал я, потянувшись к сигарете. — Другой важный вопрос: что там, в тайнике?

— А вот на этот счет есть мысли у меня. Дай сигаретку, — Весериус тоже заинтересовался пачкой «Граф Орлов». — Давно не курил. В тайнике скорее всего часть денег или даже полная сумма, предназначавшиеся для Апрельского переворота. В пользу этого говорят финансовые документы, — магистр указал на стопку отложенных листков. — Полагаю, еще там находится скипетр Высшей Власти. Наслышаны об этой вещице? Нет? Кратко так: чтобы действие кроны Романовых возымело судьбоносную и магическую силу требуется исполнение шести условий. Дворянский род претендента. Сама корона на его голове, тот самый скипетр в руке, испитее особого напитка — его рецепт я знаю и… — тут магистр перевел взгляд на меня и прикурил. — Чаша Никорпа, мой юный друг! Или уже забыл о ней? Я все жду, когда ты наконец озаботишься ее добычей. От ее наличия отчасти зависит и моя сила. Но для ритуала с короной Романовых она так же важна: именно из нее должен быть испит тот особый напиток. Этот ритуал можно сделать лишь один день в году — двенадцатого июля. Скорее всего нынешний год уже упущен — за оставшиеся дни вряд ли кто успеет решить непростые римские вопросы. Но на следующий год, желающие сдвинуть Ульяновых с престола и испытать этим деянием богоугодность, вполне могут попробовать.

— Не думаю, что кто-то из нас целит на престол. Мне и так хорошо, — я улыбнулся с полным блаженством, затянувшись дымом приятного табака и тайком положив ладонь на колено Троцкой. Под столом никто не видит — можно и пошалить, лишь бы не вышло как в карете по пути в Дубки.

Неторопливо и обстоятельно до обеда мы разобрались со всем содержимым тайника. На оставшийся день план был прост. Светлана с моей помощью изо всех сил «вспоминала» свое прошлое, ковырялись во всех доступных источниках: книгах, журналах, газетах — их у меня, со статьями о семействе Троцкой, имелось приличное количество. Я даже закладки делал, когда сам интересовался Светочкой. Разумеется, чтобы стать «безупречной графиней Троцкой» нужно прожить ее жизнь. Но хотя бы чуть-чуть схватить азы, чтобы не выглядеть слишком смешной, и не валить все на потерю памяти — такое деяние за пол дня по силам. Нам требовалось к завтрашнему дню подготовить ее к встрече с «отцом» насколько это возможно.