Жестокая гвардия неба

«На северной дороге при выезде из города обрушилась эстакада. Есть жертвы. Ситуация в других городах неизвестна, но вряд ли стоит надеяться, что она намного лучше. Наверное, не будет никакого метеорита вроде того, что пришиб динозавров, а будет такое вот взбесившееся небо. – Снова глоток, и снова голос. – Может быть, что-то изменилось в магнитном поле, или еще где-то… Число версий растет. Но это догадки. Мы все же надеемся, что разведчики, которые отправились в путь позавчера, как-то разъяснят ситуацию, вернутся и расскажут, что делается в мире. Или хотя бы в сотне километров от Сабурро. А теперь… У меня не получится это сделать, простите… Теперь синьор капитано зачитает списки погибших. Из тех, что были обнаружены за прошедшую ночь. Постарайтесь взять себя в руки. Мы скорбим вместе с теми, кто услышит знакомые имена…»

Из приемника мягко и приглушенно плеснула волна умиротворяющей музыки, в которую вплетались голоса птиц и шум ветра. Потом стало слышно, как жандарм, кашлянув, скорбным, может быть даже слишком скорбным, голосом принялся зачитывать список. Всего в эту ночь было обнаружено и вывезено в песчаный карьер за город восемьдесят погибших. Но установить личность удалось только в отношении семидесяти двух человек, остальных, уже днем, как смогли, сфотографировали и описали судебный медик с городским прокурором.

– Ну, что? Идем растормошим Джако? Совсем парень загнулся.

– Да-да! Растормошим Джако! – оживился Винч.

Про себя он решил, что, если тот откажется, один он никуда не поедет. Пусть Дож и остальные думают что хотят. Разве мало на свете людей, боящихся мертвецов? И разве виноват он, что вместо детективов и порнушки смотрел фильмы Ромеро, «Обитель зла» и все эти сериалы про оживших зомби?

Каждый раз, когда Винч видел мертвеца, ему казалось, стоит до него дотронуться, и тот обязательно схватит за руку и что-нибудь откусит. Лучше уж крысы и пауки. Даже молнии не так страшили Винча.

Клара пожелала всем пережить этот день и отключилась. Ей предстояло сделать много разных дел, прежде чем урвать хоть кусочек сна. Зной ленивой рекой тек по городу. Но окна были закрыты. Отрезаны от дневного света занавесями или сомкнутыми створками жалюзи.

Город прикрыл глаза в страхе перед неведомым.

Глава 10 Три Иуды. Невозможное

«У берегов Японии пошел на дно английский сухогруз „Дербишир“. Как показало обследование, судно длиной почти 300 метров погубила гигантская волна, которая пробила главный грузовой люк и залила трюм. Число погибших составило 44 человека…»

(1980 год)

Прибытие Лафарджа в Каену оказалось не самой значимой новостью. Об этом даже в «Ла пресс де Гюйан», центральной газете, написали с опозданием на два дня. Французская Гвиана, о которой многим известно разве что по фильму «Мотылек» (хороши обе версии, и оригинал семьдесят третьего года, и римейк из две тысячи семнадцатого), встретила адской жарой. Посадка в аэропорту Рошамбо, обливающийся потом толстяк-водитель, который помог с багажом, «ситроен» с барахлящим климат-контролем, еще один человек в салоне, со словами приветствия и с бутылкой холодной воды, и полчаса езды по плавящемуся асфальту. Вся церемония встречи.

Официальная часть заключалась в передаче ключей от сейфа и нескольких папок с документами. Бывший руководитель, недруг профессора, убыл двумя днями раньше. Из-за давних склок ему не очень-то хотелось встречаться с Лафарджем. Вначале Лорак отправился в Париж, для получения инструкций, а затем оказался в Кенсингтоне, под теплым крылышком Томпсонов, Кьюзаков и прочих. И факт преждевременного отъезда только лишний раз подтверждал, что операция по замене упрямого Лафарджа была спланирована заранее, и не только Кьюзак или таинственные олигархи мирового уровня приложили к ней руку, тут явно не обошлось без чиновников Организации и, собственно, кого-то из политической элиты Франции.

Так что ключи передавал заместитель Лорака, который теперь становился заместителем нового директора. При этом Лафардж успел перехватить взгляд с недоброжелательной искрой. О боже! Снова интриги, подумал он, интриги повсюду, в Кенсингтоне, в Женеве, а теперь и на другом континенте!

Но вместе с этим здесь, в коридорах административного здания метеоцентра, Лафардж почувствовал облегчение. Вот теперь-то он займется делом!