Жестокая одержимость

Внезапно телефон Грея издает звуковой сигнал, и я заглядываю через его плечо, чтобы прочитать сообщение.

Нокс: Принято.

– Что принято? – с подозрением спрашиваю я, но Грейсон только улыбается.

– Не волнуйся, Ви, вы с Уиллоу все еще можете быть соседками по комнате.

– Мне нужно в душ, – качаю я головой и отхожу от Грея. – А потом я надену свою одежду и пойду на занятия.

Все это нереально.

Вернувшись в его комнату, я нахожу свою сумку на столе и думаю, что он бросил ее туда вчера вечером, не заботясь о том, что внутри все могло перевернуться. Но когда я расстегиваю молнию, то обнаруживаю, что пуанты лежат поверх других вещей, а их ленты аккуратно закручены, чтобы они не спутались. Осознание того, что это было сделано не мной, наполняет меня теплыми чувствами.

Кто мы друг другу?

Мы же должны быть врагами, и были ими, пока Грейсон не решил, что это не так.

Думаю, в каком-то смысле он знал, чем закончится вчерашний вечер, еще до того, как пришел в танцевальную студию. Несмотря на его способность успешно преодолевать невзгоды, у него наготове всегда есть какой-то запасной план. Он относится к жизни как к игре в хоккей: признает наличие определенных правил и порой следует предусмотренному сценарию, однако истинное мастерство Грейсона проявляется, когда в его голове появляется собственный четкий план действий. Должно быть, эта черта передалась ему от отца.

В этом доме у меня нет большого выбора в плане одежды, поэтому я беру свои джинсы и нижнее белье, которое он убрал в шкаф, а затем, найдя сложенное полотенце, направляюсь в ванную. Я надеюсь, что у Грейсона найдется шампунь и кондиционер, но какая-то часть меня знает, что на это не стоит рассчитывать. Когда дело касается ухода за кожей и волосами, парни могут быть просто дикарями.

Заперев дверь, я сразу же включаю горячую воду, а найдя под раковиной маленький флакончик с кондиционером, мысленно радуюсь, что кто-то из парней переспал с умной девушкой, которая взяла его с собой.

Стоит мне снять с себя одежду, войти под струю воды и закрыть глаза, чтобы втереть шампунь в волосы, как я начинаю ощущать на своей коже холодный воздух. Грейсон отодвигает занавеску и, конечно же, голый присоединяется ко мне в душе. Его пресс просто умопомрачительный, и я протягиваю руку, чтобы коснуться его, прежде чем успеваю осознать, что делаю. Красота Грейсона настолько велика, что она побуждает окружающих прощать ему практически любые поступки, если не все.

– Думаешь, замок может меня остановить? – ухмыляется Грейсон. Переведя взгляд вниз, я закатываю глаза, когда замечаю, что его член стал твердым.

Он просит меня повернуться, и я повинуюсь, хоть и с осторожностью. Вода бьет мне в грудь, а Грейсон тем временем массирует пальцами мои виски и намыливает голову. Я расслабляюсь в его объятиях, и он позволяет мне стоять так даже дольше, чем нужно для мытья головы. Через какое-то время он мягко разворачивает меня лицом к себе. Я снова захожу обратно под струю воды, чтобы смыть с волос шампунь. Позже мы меняемся местами, и пока я выливаю в руку кондиционер и равномерно распределяю его по волосам, Грейсон намыливает свою голову шампунем. Я издаю тихий стон, останавливая его, а затем придвигаюсь на дюйм ближе и, протянув руки, запускаю пальцы в его волосы. Грейсон внимательно наблюдает за мной, пока я провожу ногтями по коже его головы, и хмыкает.

– Я могу к этому привыкнуть, – бормочет он.

– Не надо.

– Почему?

– Мне нравится принимать душ в одиночестве, – отвечаю я.

Так как мы поменялись местами, я стою уже не под водой, отчего мне становится холодно.

– Джек потреблял слишком много воды. Из-за этого я прекратила принимать душ вместе с ним.

– Ты думаешь о другом парне в моем присутствии? – с улыбкой спрашивает Грейсон, но его взгляд темнеет.

– Нет, – лгу я, а он усмехается и, откидывая голову, смывает с нее шампунь.

На мгновение мне кажется, что я испортила момент и разозлила Грейсона, который сейчас закончит принимать душ и уйдет, что, в общем-то, и является моей конечной целью, но вместо этого Грейсон снова подставляет мое тело под горячие струи, а затем поворачивает душевую лейку, направляя воду на стену. Он скользит руками по моей талии, бедрам и по заднице, а затем без предупреждения приподнимает меня и прислоняет спиной к уже теплой плитке.

А он предусмотрителен.

– Если ты еще раз посмеешь думать о ком-то, кроме меня, мне придется исключить этого человека из твоей жизни, так как другого выхода нет, – говорит он, когда я обхватываю ногами его бедра. – Заблокировать номер Джека в твоем телефоне было лучшим решением, которое я принял за последнее время.

– Ты… – Я пристально смотрю на него, не зная, что ответить, но в этот момент он входит в меня, лишая возможности говорить.

– Что «я»? Собственник? – Он наклоняется вперед и целует мое горло. – Я не позволю ничему и никому встать между нами, – сначала по моей коже скользят его зубы, а за ними следует язык. – Как ты думаешь, я серьезен?

Я наклоняю голову, предоставляя ему лучший доступ к моей шее.

– По поводу чего?