Жестокие игры (Лира 2)

  Помню, как песчаная буря сдирала кожу, помню соблазн не бороться с самумом, а отпустить его, отдаться ему, окунуться в пыльно-алую ярость. И снова Тимар. И веснушки. И рыжие пряди, выбившиеся из его косы. Мое солнце. Мой воздух. Моя пища и вода.

  Шаг за шагом я выползала из кошмара боевого транса, ведомая его тихим голосом и смешными рыжими кляксами на тонкой переносице.

  - Что же ты делаешь, Лира...

  - Что с тобой было?

  Я затрясла головой, залпом выпивая еще один стакан успокоительного. Помогало слабо - руки по-прежнему дрожали, дергалось веко, но, по крайней мере, я уже осознавала, где я, и кто рядом со мной.

  Тимар вздохнул, заправил за уши выбившиеся из косы волосы. Солнечно-рыжие, переливающиеся, яркие, и только на виске широкая седая прядь - память о зимней ночи, когда меня едва не съела мантикора.

  - Это все островные штуки, которым научил тебя Рох?

  - Йарра, - выдохнула я, клацнув зубами о край кружки.

  Точку равновесия помог найти мне граф, а не Учитель, искренне считавший, что Искусства отнюдь не для таких, как я. Наставник жил в замке только потому, что ему нравился Алан... и награда, обещанная графом - мешок золота в мой вес.

  - Я видеть гордыня в твои глаза. Это Раду тебя учить?

   - Да, господин.

   - Ты думать, он тебе помогать, спасать. Но он вредить. Ты знать, что он не доучиться? Я выгнать его из школа. Ты повторять его путь.

  - Так, может, Йарре расскажем, что случилось? Тебя же трясет всю. Вдруг, он знает, что делать?

  - Нет! - подскочила я. - Не зови его!

  - А если Сибилл?

  - Не вздумай!

  - Хорошо, хорошо! - замахал руками Тим. - Не буду. Но ты точно.... - замялся он, подбирая слова.

  - Не озверею? - подсказала я. - Точно. Я сейчас даже встать не могу.

  - И слава Светлым! И все же, я тебя запру.

  - Да что хочешь делай, - вяло отмахнулась я.

  - За что ты его так? - спросил Тимар, уже стоя в дверях. - Только потому, что он похож на графа?

  - Он меня шлюхой назвал!

  - Но ты же понимаешь, что это не повод?

  Я дернула плечами и отвернулась.

  Сейчас - понимаю. И ограничилась бы просто парой выбитых зубов, как произошло с его братом. Но тогда... Тогда, сквозь пустынное марево, я видела лишь голубые глаза Йарры и пухлые губы Стефана, растянутые в улыбке. И этого хватило, чтобы покой точки равновесия захлестнула буря. Зато теперь я знаю, что бой нельзя начинать, не выйдя из транса полностью, иначе последствия будут непредсказуемыми. Странно, что ни Рох, ни Йарра не предупредили меня об этом. И ладно Рох, он меня вообще учить не хотел - но Йарра? Впрочем, спрашивать у него об этом я не собиралась.

  А наемника было не жаль. Совсем. Никогда не жаловала идиотов, у которых язык работает быстрее, чем голова.

  Я откинулась на подушки широкой кровати Тимара, завернулась в одеяло, пытаясь унять тремор. Ну дура же. Какая же я дура - лезть в транс на холодные, не разогретые мышцы и связки. Наслаждайся же теперь вонючей согревающей мазью, болью, сопровождающей каждое движение, и опухшими, забинтованными суставами! Хотя... Если Его Сиятельство решит почтить меня своим присутствием - его ждет бо-ольшое разочарование. Месяц отсрочки стоит того, чтобы потерпеть боль, горько улыбнулась я. Лишь бы Сибилла не позвал...

  Взгляд рассеянно перебегал с одного знакомого предмета на другой: полотняная ширма на деревянном каркасе, делящая спальню пополам, шкаф для одежды, где висели костюмы Тима и мои немногочисленные платья - любым 'ты-же-девушковым' нарядам я предпочитала бриджи и свободные рубашки без воротника, зеркальный комод, на котором восседает фарфоровая кукла - подарок графа мне на одиннадцатилетие. На полу вытертый шерстяной ковер, где так любит валяться Уголек. Где сейчас моя пантера? Я ведь даже не спросила о ней... На двери темным пятном выделяется новый металлический засов. Правда, что-то мне подсказывает, даже он не удержит Йарру, реши тот снова войти в эту комнату.

  При мысли о графе руки сами собой сжались в кулаки. Образовавшаяся на костяшках корочка лопнула, на повязках проступили розовые пятна сукровицы. Как же меня бесили его собственнические замашки! Как невыносимо гадко я себя чувствовала, когда он по-хозяйски обнимал меня, прижимал к себе! Как претили его прикосновения, его ласки, его самодовольное лицо, когда я не могла сдержать стонов. Ненавижу!

  Почему он не похож на Тима? Или, если я прошу слишком многого, на Алана? С их заботой, с их человеческим ко мне отношением, а не как... к кукле!

  Йарра приехал через день. Я даже не удивилась тому, как бесцеремонно он вломился в спальню.

  - Добрый день, Ваше Сиятельство, - закрыла я книгу и поморщилась, выползая из-под одеяла.

  Помню, подумала еще - хорошо, что Тим меня из кровати выгнал, нечего, мол, ему матрас вонючими мазями пачкать! - и я лежала на своей кушетке за ширмой. Вот было бы крику, застань меня граф в постели Тимара...