Жестокие игры в любовь

Нужный ролик они отыскали быстро. Тем более про эту новость с утра трубили все местные сайты: накануне вечером сын депутата региональной думы, находящийся в состоянии наркотического опьянения, стал виновником крупного ДТП…

69

Спустя три дня после того, как Мика с Женей побывали у следователя, который вёл её дело, и сообщили неожиданно открывшиеся подробности, к ним нагрянули непрошеные гости. Точнее, к Мике. Именно по её душу пожаловали двое. Жени в тот момент и дома-то не было. До трёх-четырёх дня он обычно учился.

Мика этих людей не знала, никогда прежде не видела. И ничего в них особенно примечательного не заметила: мужчины средних лет, хорошо одетые и вполне интеллигентного вида. Типичные офисные клерки. Манеры их тоже располагали: оба вежливые, не наглые, доброжелательно поздоровались.

Почему-то Мика сразу решила, что они явились по поводу её дела. Наверное, хотели ещё что-то спросить или уточнить, говорила она себе, пытаясь унять непонятное беспокойство. Настораживало, что они были ей абсолютно не знакомы. Но, может, её следователь уехал, заболел, передал дела другому, мало ли какие могут возникнуть обстоятельства. Она вообще понятия не имела, как у них там всё устроено. Может, такие вот пертурбации в порядке вещей.

Однако было ещё что-то, смутное, тревожащее, чему она не могла дать объяснения.

Один из них махнул какой-то корочкой, но быстро — Мика ничего разглядеть не успела. Второй же представился по имени и отчеству, не назвав чина. И сказал, что действительно желает поговорить о том, кто и как её облил.

Мика, стараясь не выказать нервозности, невозмутимо произнесла:

— Да, конечно. Подождите немного, пожалуйста. Я… приберу постель, я просто не так давно встала.

— Нас это не смутит, — возразил один.

— А меня смутит, — с мягкой настойчивостью ответила она и улыбнулась как бы в извинение.

Сама первым делом схватила телефон и набрала Женю. Но, услышав приближающиеся шаги, сунула телефон на полку с книгами. Даже если Женя не сможет сейчас принять звонок, у него включится автоответчик. Затем она метнулась к разложенному дивану, крикнув: «Сейчас! Секундочку!» и сдёрнула покрывало как раз в тот момент, когда в комнату вошёл один из мужчин.

Второй, видимо, предпочёл остаться в прихожей, караулить дверь.

Мика с трудом, но всё же сумела сохранить самообладание. И даже удалось с кокетливой укоризной бросить вошедшему:

— Ну что же вы? Я ведь просила вас подождать немного в прихожей.

— Извините, Микаэла, у нас мало времени.

И тут она поняла, что её так настораживало в них, ну, во всяком случае — в нём. Он был учтив, вроде даже приветлив, улыбался всё время, но взгляд при этом оставался холодным и колючим. Этот диссонанс и заставлял нервничать, а ещё то, что взгляду его она верила больше, чем улыбкам.

— Хорошо, я вас слушаю. — Она принялась снова застилать диван покрывалом с нарочитой тщательностью. За этим занятием она выкроила себе возможность немного успокоиться, взять себя в руки, да и просто лишний раз не смотреть в чужие ледяные глаза, от которых хотелось поёжиться.

— Перейду сразу к делу, — ровным голосом произнёс мужчина, внимательно и цепко обшаривая комнату взглядом. — Вы на днях дали показания против Тимофея Мирошниченко.

— Да, — подтвердила Мика и, поправив уголок покрывала, присела на диван. Кивнув на кресло напротив, предложила и ему: — Садитесь.

К счастью, он сел. Она про себя выдохнула — уж оттуда он не сможет увидеть припрятанный телефон.

Может, она зря, конечно, тут такую панику развела, и человек всего лишь выполняет свою работу? Но после всего пережитого волей-неволей будешь на воду дуть.

— Вы утверждаете, что это Тимофей Мирошниченко облил вас кислотой? Кстати, насколько мне известно, после такого должны остаться следы, какие-то шрамы, разве нет?

Мика молча повернулась в профиль и отвела волосы, явив ему следы и шрамы на шее.

— О, — издал он короткий звук, но тут же продолжил с холодным спокойствием. — Понятно, извините. Но вернёмся к делу. Значит, вы утверждаете, что это сделал он?

— И его напарник, — уточнила Мика. — Конкретно он — меня задержал, а его напарник — плеснул.

— Так там целая банда орудовала, — хмыкнул мужчина.

— Двое.

— Так, может, вы просто ошиблись?

— Что их было двое? — подняла она бровь.

— Что среди этих двоих был Тимофей Мирошниченко.

— Нет, у меня вообще отличная память, а уж такое тем более не забудешь.

— И всё-таки… стресс, страх… произошло наверняка всё очень быстро. Вполне можно обознаться, что, скорее всего, и случилось.

— К чему вы клоните? — нахмурилась Мика.

— Пытаюсь донести до вас простую мысль: вы ошиблись. Обознались. Перепутали Тимофея с кем-то другим, — говорить он умудрялся почти ласково и в то же время жёстко.

— Я не знаю, почему вам хочется так думать, но это был он. Совершенно точно.

Мужчина вздохнул.

— Микаэла, милая, мой вам совет — будьте благоразумнее. Ваше упрямство ни к чему хорошему не приведёт. Понимаете? Уверен, что понимаете. А это, — он вынул конверт из внутреннего кармана, — вам на лечение.