Жестокие романтики против кровавых гегемонов

Этот поединок интересно описывал очевидец тех событий — итальянский писатель, коммунист Курцио Малапарте (1898-1957 гг.): «Сталину совершенно несвойственны такие качества русских, как апатия, ленивое непротивление добру и злу, туманный, бунтарский и вредоносный альтруизм, наивная и жестокая доброта. Сталин не русский, он грузин: его хитрость соткана из терпения, воли и здравого смысла; он упрямец и оптимист». Из этой оценки вырисовывается эдакий образ революционного грузинского «вора в законе». Курцио Малапарте: «Противники обвиняют его в невежестве и недалекости, но они не правы. Нельзя сказать, что это человек образованный, европеец, измученный софизмами и духовными озарениями: Сталин — варвар в том смысле, в каком понимал это слово Ленин, то есть враг западной культуры, психологии и морали. Его ум — ум чисто рефлекторный, инстинктивный, первобытный, лишенный каких бы то ни было предрассудков культурного или нравственного свойства. Сила Сталина — в его невозмутимости и терпении. Он следит за поведением Троцкого, анализирует его действия, вслед за быстрыми, нервными, неуверенными шагами соперника слышна его медленная, тяжелая крестьянская поступь. Сталин — замкнутый, холодный, упрямый, Троцкий — горделивый, порывистый, эгоистичный, нетерпеливый, весь во власти честолюбия и буйного воображения, натура горячая, дерзкая и агрессивная. «Жалкий еврей», — говорит о нем Сталин. «Жалкий христианин», — говорит о Сталине Троцкий». Судьба, история рассудила — кто из них жалкий.

Оказалось, что с хитростью, коварством и прагматичной мудростью Сталина не мог соперничать тогда в СССР ни один «сверхмудрый» еврей, масон и даже вождь революции Бронштейн. Понятно, что уже за этот факт и за обиженного Бронштейна-Троцкого и, соответственно, за неблагоприятное изменение хода истории — евреи будут мстить давно умершему Сталину ещё много веков. Значение этой победы не все осознают. Это, конечно, была ещё не полная и окончательная победа над Бронштейном и прочими гегемонами, но это был решающий момент — «Сталинград» этой эпопеи, дальше добить Бронштейна было уже «делом техники» и времени. Осознать этот важный поворотный момент в истории России следует хорошо, и я согласен с известным исследователем истории этого периода В. Карповым:

«Сталин спас страну от сионистского нашествия, агентура которого проникла во все сферы партийного, государственного аппарата, карательных органов, профсоюзов и творческих организаций. Эта его победа может быть приравнена к победе над германским нашествием 1941-1945 годов. Сионисты никогда не забудут поражения, которое нанес им Сталин. В наши дни и вечно они будут поносить, очернять, обливать желчью Сталина, потому что он их лишил очень важного, почти достигнутого продвижения к заветной цели — мировому господству через захват России.

Сталин не дал им возможность разрушить Российское государство и создать на его территории свою «Землю обетованную».

26 января 1925 года наркомом и председателем Реввоенсовета СССР вместо Бронштейна-Троцкого был назначен М. Фрунзе и ничего не случилось — ни громкого «хлопка дверью», ни обещанной Троцким после этого «кладбищенской тишины» не было. Хотя ведомство Дзержинского было в боевой готовности и ожидало худшего варианта развития событий.

Сталин опасался слияния Бронштейна с Красной армией с его сторонником Томским, возглавлявшим профсоюзы, при их слиянии образовалась бы мощная антисталинская сила, но этого не произошло. И после снятия с поста военкома Бронштейна, Сталин снял с поста председателя профсоюзов Томского, после чего мог облегченно вздохнуть.

Итак, Сталин пережил одного вождя захватчиков Российской империи и в борьбе за власть победил второго, и пришел к власти, возглавил СССР. И стоит зафиксировать этот исторический момент, который подводит некоторую историческую черту, является важным «Рубиконом». Во-первых, думаю, что те, кто организовывал захват Российской империи в 1917 году, — такого исхода через 7 лет не ожидали, что некий нацмен, грузин(!) Сталин возглавит новое коммунистическое государство. И более того, во-вторых, — этот затесавшийся в ряды революционеров-террористов грузин стопорнет, закроет главнейшую цель всего начинания, цель революции — достижение «мировой революции», мировой гегемонии.

В-третьих, это был тот случай — когда после боя победителю во многом гораздо тяжелее, чем побежденному, который, кроме моральных и психологических потерь, мог теперь беспечно расслабиться и получить удовольствие от жизни в других её аспектах. Теперь победителю и предстояло решать все проблемы разрушенной, ограбленной, нищей страны; теперь — это его огромная ответственность за всё: и за ошибки, недосмотры и т.п.