Жестокие романтики против кровавых гегемонов

Деньги закончились, беглеца искали жандармы и юристы военно-морского суда. Перед сумасшедшим лейтенантом замаячил извечный вопрос русского интеллигента — что делать дальше? И тут «подруга его кошелька» и познакомила своего спутника с приятелями».

Шмидт был психически ненормальным человеком, дрался на балах, закатывал начальству истерики, и катался перед ним в судорогах по полу, в одном из припадков у себя дома так испугал сына Евгения, что тот остался заикой на всю жизнь. Сын, насмотревшись на отца-«революционера», в 1918 году пошел воевать за Белых, умер в Париже в 1951 году.

Во время Второй террористической еврейской войны против России (1901-1906 гг.) Шмидт поднял бунт на флоте и объявил себя главнокомандующим Черноморского флота, и после подавления этой революции был расстрелян. Бронштейн-Троцкий из этого буйного психа стал лепить образ мученика и героя, — назвал его именем полтора десятка кораблей своего ведомства, мост и набережную в центре Петербурга, заказал статьи в газетах, а у Бориса Пастернака заказал поэму о «славном» молодом «герое» Шмидте.

Сталину в ответ пришлось самому плотно заняться молодёжью, пионерским движением и комсомолом. В ответ на зажигательный лозунг Троцкого — «Молодежь — барометр партии» Сталин ответил: «Барометр нужно искать не в рядах учащейся молодежи, а в рядах пролетариата. Партия должна ориентироваться не на учащуюся молодежь, а на пролетарское ядро партии. 200 тысяч новых членов партии — вот барометр». Зажечь молодежь против «бюрократа» Сталина у Троцкого не получилось. И Савинков в СССР ничего не успел сделать, ибо довольно быстро его обнаружили и арестовали сотрудники ОГПУ. Шустрый Емельян Губельман-Ярославский в конце августа 1924 года попытался «повесить» на Савинкова покушение на Ленина в 1918 году. С учетом мощных сил, стоящих за Савинковым, Дзержинский и Сталин, опасаясь международных последствий, избегая их — не расстреляли Савинкова, и содержали его под арестом в довольно комфортных условиях, — сотрудники ОГПУ его неоднократно водили на ужин в столичные рестораны.

Бронштейна продолжала фатально преследовать неудача и внутри страны и во вне, — провалилась попытка зажечь революцию в Болгарии, потерпела неудачу революция в Эстонии, и в завершении печальной картины этого периода — один из доверенных секретарей Бронштейна — Глазман в 1924 году покончил жизнь самоубийством.

Сталину и Дзержинскому в борьбе против Троцкого приходилось «маневрировать», они не стали ругаться с мировым гегемоном — мировым еврейством и всемерно ему помогали строить в Крыму Израиль. «20 февраля (1924 г.) Еврейское телеграфное агентство в Нью-Йорке сообщило, что такие видные советские политики, как Троцкий, Каменев и Бухарин, расценили крымский проект положительно. Той же позиции придерживались нарком иностранных дел Г.В. Чичерин, председатель ЦИК СССР М.И. Калинин и председатель Всеукраинского ЦИК Г.И. Петровский. Очевидно, и Сталин поддерживал на первых порах крымский проект еврейской колонизации. Но самым горячим сторонником и пропагандистом этой идеи стал Ю. Ларин. Выходец из интеллигентной еврейской семьи, уроженец Крыма, он уже в юности встал на путь революционной борьбы. В это время Ларин горячо поддерживал Сталина в борьбе с троцкистско-зиновьевской оппозицией, а потом в проведении насильственной коллективизации».

Не может не вызвать усмешку догадливость Г. Костырченко: «Создавалось впечатление, что сторонники крымского проекта в СССР и за границей координировали свои действия». В августе 1924 Президиум ВЦИК постановил образовать «Комитет по земельному устройству еврейских трудящихся» (ОЗЕТ) и «Общественный комитет по земельному устройству еврейских трудящихся» (ОКЗЕТ). Более того — территорию Израиля в Крыму решили расширить за счет земель Кубани, южной Украины и Приазовья. Через месяц — в сентябре-октябре 1924 г. в Москве и Ленинграде произошла первая волна арестов самых радикальных и наглых сионистов, демонстрирующих неуважение к представителям советской власти (вторая волна арестов сионистов произошла в 1928 г.).

Еврейские лидеры тут же бросились выручать своих товарищей и связали их освобождение советскими властями с крымским проектом. «Чувствуя большую заинтересованность советской стороны в получении американских финансовых средств, д-р Розен, пообещав от имени «Джойнта» выделить на еврейское землеустройство в СССР в общей сложности 15 млн. долларов, занял жесткую позицию: выполнение циркуляра советского правительства от 21 июля 1919 года о терпимом отношении к сионистам, прекращении гонений на иудаизм и ивритскую культуру, создание в Москве эмиграционного бюро для отправки евреев в Палестину (прежде всего арестованной сионистской молодежи) и открытия в советской столице отделения банка «Джойнта», — отметил в своей книге Г.В. Костырченко. И к концу 1924 года почти все условия Розена Сталиным и Дзержинским были приняты.