Жестокие святые

– В тронном зале отца находился и Стервятник, – беззаботно сказал Серефин. – И именно вы хотели отправиться за девушкой-клириком, которую я нашел, но потерпели неудачу… Последнее невероятно досадная оплошность с вашей стороны. А вот первое, ну, это очень похоже на смешение политики и магии там, где этого быть не должно. Я не собираюсь вас шантажировать, миледи, тем, что расскажу о вашей неудаче – по крайней мере пока. Но ваш орден на протяжении долгих лет выступал лишь советником и больше никем, а так ли это сейчас?

Она судорожно сглотнула:

– Не совсем.

Одобрительно кивнув, Серефин принялся ждать, пока она продолжит.

– Некоторое беспокойство с вашей стороны может быть вполне обоснованным.

– И какое же? – закатив глаза, спросил он, а затем откинул голову на спинку кресла.

Серефин ожидал, что его захлестнут страх, паника и тревога, которые не дадут собраться с мыслями, но вместо этого чувствовал спокойствие. Ему предстояло разобраться в этой проблеме, а значит, было необходимо что-то сделать, даже если это «что-то» означало выжить.

– Говорят, что у вас довольно шаткое положение при дворе, но это лишь слухи, не более того.

Серефин не смог сдержать улыбки. Значит, отец так беспокоился из-за его силы, что решил убрать с глаз долой? Как по-транавийски.

– И вы хотите сказать, что это не предательство Транавии?

В глазах Стервятницы мелькнуло веселье:

– Вряд ли это первый случай, когда взбурлила политическая жизнь Транавии и это не коснулось бы Стервятников. Но вряд ли я рассказала вам то, чего вы не знали.

В конечном итоге Стервятница подтвердила, что Серефин не сходил с ума и что он не видел ножей и теней там, где их не было. А это было уже хоть что-то, и пока принца все устраивало.

У Серефина появилось много свободного времени, чтобы обдумать, что делать дальше. И он решил насладиться своими последними днями.

В северной части дворца находилось огромное ристалище, построенное еще до того, как в Транавии появились маги крови. В те времена, когда могущество проверялось лишь мощью и силой. Традиции сохранились даже тогда, когда у слова «могущество» появилось иное значение. Сейчас ристалище использовалось для магических дуэлей, которые решали различные споры при дворе и – что самое важное – для проведения судебных процессов и казней.

Ристалище находилось в большом здании, где в случае необходимости могла разместиться большая часть жителей города. Вокруг него по периметру торчали железные пики, на стенах были изображены сражающиеся воины, а вход украшали магические символы. Серефин провел рукой по одному из них, проходя мимо.

Внутренняя часть ристалища представляла собой утрамбованную круглую площадку, вырытую на шесть метров ниже уровня земли. Ее использовали маги во время испытаний, но обычно здесь просто проводили тренировки. Когда Серефин вместе с Остией, следовавшей за ним по пятам, зашли внутрь, там находилось лишь несколько человек. Но никто не обратил внимания на принца. Он подошел к перилам, запрыгнул на них и, усевшись в сторону площадки, свесил ноги. Остия облокотилась на перила рядом с ним.

– Узнаешь кого-нибудь? – спросил он, потому что все лица расплывались.

Она кивнула.

– Здесь представительницы домов Лата, Оржеховских и Пахольских, – сказала Остия. – Ах да, и дорогая леди Жанета. – Она указала на молодую женщину, прислонившуюся к дальней стене ристалища, которая наблюдала за тренировкой четырех девушек.

– Все такие воспитанные, – заметил Серефин.

Остия закатила глаза.

– Когда они станут вести себя по-другому, не забывай, что они это делают ради короны, а не ради тебя. Не заблуждайся, дорогой принц.

– Ну конечно же, ради меня, – усмехнулся Серефин.

Жанета заметила их и помахала рукой, а затем отвесила изящный поклон. На это обратили внимание и другие девушки, которые тут же поклонились. Серефин помахал им рукой.

– Прошу, не обращайте на меня внимания, – крикнул он.

Он знал, что дома Лата и Оржеховских славились магами крови, но про других он не так много слышал. Жанета оттолкнулась от стены и поднялась по ступенькам.

Взгляд Серефина, словно приклеенный, следовал за ней. До того, как отец объявил Равалык, он считал, что следующей королевой Транавии станет Жанета. Но теперь ей придется пробиваться к трону.

Сегодня она зачесала назад густые темно-рыжие кудри, подчеркнув этим смуглую кожу и тонкие черты лица. А на пальто, надетом поверх платья, виднелась полоска крови.

Свои темные волосы она унаследовала от матери, аколийской аристократки. Ее изящный, слегка крючковатый нос у кого-то другого смотрелся бы ястребиным, но ее лицу придавал королевские черты. Губы девушки изогнулись в улыбке, когда она приблизилась к Серефину.

– Ваше высочество, – поприветствовала она.

В ее хриплом и таинственном голосе почувствовался едва заметный намек на дым.

– Леди Руминская, – повернувшись и соскользнув с перил, ответил Серефин.

Он прижался губами к ее протянутой руке.

– Ох, мы опять вернулись к официальному обращению, – сказала она. – Стоило тебе уехать на несколько лет, и все мои усилия пошли прахом.

– Жанета, – улыбнувшись, исправился он.

– Уже лучше.