Жестокие святые

– Признание, что кто-то дарует тебе силу и что этот «кто-то» могущественный, не означает, что эти существа доброжелательны или вообще разумны.

– Но ты признаешь, что они существуют.

– Только не в том же качестве, что и ты. Ты утверждаешь, что каждый твой выбор продиктован этими существами. Поэтому все, что ты делаешь, делается от их имени и по их прихоти, а у тебя нет свободы выбора.

– У меня есть выбор.

– Неужели?

– Ты же все еще жив.

Он тут же замолчал. Она ожидала, что он уйдет – они находились недалеко от того места, где собирались разбить лагерь, так что Надя не торопилась, но Малахия, все так же озадаченно хмурясь, подошел к статуе и повернулся к Наде лицом.

– Они разговаривают со мной, – стряхивая рукавом лишайник со статуи, сказала она. – И у каждого есть свои причуды и желания. Некоторые из них общаются со мной постоянно: мои покровители Марженя, Вецеслав, Звономира. Другие даруют мне чары, только когда я их об этом прошу. А есть и те, кто постоянно мне отказывает. Это не просто «существа».

Малахия не выглядел убежденным.

– Тогда как ты объяснишь мои силы? – сказала она. – Раз уж ты все знаешь.

Он совершенно не обратил внимания на ее колкость, и это само по себе бесило.

– Я не принимаю самого понятия божественности, – сказал он. А затем неторопливо собрал свои длинные волосы и перевязал их полоской кожи, которую носил на запястье. – Ты веришь, что они заботятся о твоем благополучии. Но я так не считаю. Я не… – Он замолчал, подыскивая слова. – Думаю, меня беспокоит то, что мы вкладываем в слово «бог». Что есть существа намного могущественнее, чем мы можем когда-либо стать, и поэтому они заслуживают, чтобы мы им поклонялись. Калязинцы, – в его взгляде мелькнуло что-то похожее на извинение, – во всем винят богов. В мироздании, моральных принципах, повседневных делах, собственных мыслях. Но кто сказал, что богам есть дело до того, что думают, чувствуют или делают отдельные личности? Откуда ты знаешь, что общаешься с… ну, богами, а не обычными существами, которые достигли более высокого ранга, чем смертные?

– Потому что не существует доказательств, что смертные когда-либо достигали подобного могущества?

Малахия указал на себя.

– Ты хочешь сказать, что подобен богу? – иронично сказала она.

Он поморщился:

– Ясно же, что нет. Но разве ты не видишь в чем проблема?

– Мне кажется, это просто пустой треп.

– А разве не в этом все дело? В том, что мы сами придаем ненужную значимость. Ты сама сказала, что общаешься с невероятно могущественными существами, но и не более. Вряд ли они приложили руку к созданию этого мира или определяют, как сложится твоя жизнь. И лишь из-за этого наши страны уже целое столетие ведут войну и раздирают друг друга на куски.

Надя выпрямилась и потрясенно посмотрела на него.

Заметив ее реакцию, Малахия пожал плечами.

– А разве есть еще хоть одна причина тому, что религиозная война длится так долго? Хоть на мгновение отбрось свои монашеские заморочки и задумайся вот о чем, – сказал маг. – Что произойдет, если богов сбросят с их тронов?

– Невоз…

Он вскинул руку и приподнял бровь.

– И кто же сможет убрать этих «могущественных существ»? – сквозь стиснутые зубы выдавила она.

– Очевидно, существо, которое обладает равной или еще большей силой.

– И что это изменит? Зачем и для чего убирать фундамент, на котором тысячи людей выстроили свои жизни? Чтобы маги крови перестали обижаться на то, что мы называем их теми, кто они и есть?

– Калязин гибнет, – произнес Малахия.

И Надя задрожала, когда разговор о вымышленных событиях перешел к реальному положению дел.

– Транавия тоже, – продолжил он. – Так неужели не верится, что стоит устранить существа, которые играли нами тысячи лет, и это спасет наши королевства от превращения в пепел?

Надя судорожно сглотнула.

– Я бы поспорила, – очень тихо ответила она, потому что ей не хотелось даже думать об этом.

Малахия заулыбался:

– Конечно, подобное невозможно. Это лишь мысли вслух, и ничего больше. Но как бы там ни было, твоя сила только в этом. Но непохоже, чтоб твой народ ограничивался лишь этой магией в прошлом, – продолжил он.

Малахия имел в виду ведьм – вероотступниц, использующих чары, не дарованные благословением богов, – но они уже несколько десятилетий не встречались в Калязине. Они считались такими же еретиками, как и маги крови, поэтому в стародавние времена монахи уничтожили их во время «Охоты на ведьм». Как он вообще узнал об этом? Беспокойство развеялось, и Надю снова охватил праведный гнев. Он перескакивал с темы на тему, и ей не удавалось ухватиться хоть за одну и показать, как он ошибался.

– Ты приводишь еретиков в качестве примера, – сказала она, подразумевая, что не видела разницы между ведьмами и магами крови. – А это не особо убедительно.

– Это доказательство того, что не стоит смотреть на магию, словно ты «святоша».

– Да я никак на нее не смотрю.

– Но ты же продолжаешь звать меня еретиком.

– Так ты и есть еретик. И только что вывалил на меня всю свою ересь. Мои силы дарованы богами, так что мог бы придумать что-то оригинальнее «святоши».