Причем Польша и Чехословакия – не исключение. Подобный процесс затронул и другие страны, особенно Венгрию и Румынию, откуда в Германию и Австрию изгнали дунайских швабов, говоривших по-немецки. Правда, в Румынии энтузиазм был невелик – здесь не чувствовали реальной неприязни к немцам. Но чувства людей не относились к делу, поскольку депортация немцев стала частью официальной политики. В послевоенные годы единственным местом, где немцев ждал радушный прием, стала сама Германия.
Не только немецкие меньшинства пострадали от такого обращения в странах, где их не хотели видеть. Типичный пример происходившего по всей Европе – отношение к венгерскому меньшинству в Словакии, чьих представителей ненавидели так же сильно, как немцев. Словаки не могли простить того, что в преддверии войны Венгрия захватила некоторые их территории. Поэтому, как только эти земли были возвращены Словакии, оттуда изгнали 31 780 венгров, которые переехали в этот регион с 1938 г. Но для большинства словаков этого оказалось недостаточно. Правительственные чиновники призывали к «тотальной высылке» венгров – все 600 тысяч человек, говоря об «окончательном решении» венгерской проблемы и прямо заявляя: «Мы не признаем национальные меньшинства». Популярная пресса соглашалась: «Словакия и ее южные приграничные территории могут быть только словацкими, и ничьими больше».
В 1946 г. правительственные войска выслали из словацких приграничных районов около 44 тысяч венгров в ходе операции, схожей с польской программой насильственной ассимиляции, и расселили их вокруг остальной территории Чехословакии. Вскоре около 70 тысяч венгров выслали в Венгрию в рамках программы обмена населением, в ходе которой в Чехословакию «репатриировали» аналогичное количество словаков. Еще 6 тысяч венгров бежали из страны от различного рода преследований. На Парижской мирной конференции чехословацкая делегация попыталась завершить этот процесс и попросила предоставить ей право депортировать еще 200 тысяч венгров. В этом случае, вероятно вспомнив урок, извлеченный из депортации немцев, Великобритания и Америка отказались дать свое разрешение. В результате Чехословакии не позволили стать государством одной нации, каковой она хотела стать. Единственное, что они еще предприняли, – политику «ресловакизации», иначе говоря, программу, по которой венграм возвращались их гражданские права, но только при условии их отказа от своей национальной идентичности с официальным заявлением о том, что они словаки. Нечего и говорить, что эта программа не внесла ничего полезного в интеграцию венгров в чехословацкое общество, напротив, способствовала еще большему их отдалению. Понятно, они начали считать себя козлами отпущения, которых словаки использовали для отвлечения внимания от своего собственного коллаборационистского поведения во время войны.
Такие события происходили по всей Европе. Венгров также изгнали из Румынии и наоборот. Албанских чамов выслали из Греции, румынов – с Украины, итальянцев – из Югославии. Четверть миллиона финнов были вынуждены уехать из Западной Карелии, когда этот регион в конце войны передали Советскому Союзу. Болгария лишь в 1950 г. начала депортацию 140 тысяч турок и цыган через свою границу с Турцией. И список на этом не заканчивается.
В сущности, все это было прямо противоположно тому, что попытались сделать после Первой мировой войны: вместо передвижения границ ради людей, живших в данном регионе, правительства европейских государств перемещали людей ради границ.
В результате вынужденного переселения Восточная Европа утратила часть мультикультуры. Всего лишь за один-два года доля национальных меньшинств уменьшилась более чем наполовину. Канули в небытие прежние «плавильные тигли» империй, в которых евреи, немцы, мадьяры, славяне и десятки других народов и национальностей по возможности вступали в смешанные браки, ссорились и уживались друг с другом. На их месте возникла совокупность монокультурных национальных государств, с более или менее однородным населением. Восточная Европа провела на своей территории масштабную чистку.
Глава 20
ЕВРОПА В МИНИАТЮРЕ: ЮГОСЛАВИЯ