Жестокий романс (сборник)

Студентом мне пришлось несладко,
Жевал порою чёрт те что.
Но кончен ВУЗ, потом Камчатка,
И вот я сшил себе пальто…

Есть и другое барахлишко:

Костюм, рубашки, шляпа-фетр…
Но всё же главное – пальтишко!
Суконце ой-ёй-ёй за метр.

Пальто, исполненное чванства,

Имеет страшно гордый вид
И в шифоньере всё пространство
Занять собою норовит.

Его округлые глазёнки

(Шестёрка пуговиц) косят
Туда, где съёжился в сторонке
Его потрёпанный собрат.

Его предшественник-коллега,

Заслуженный пенсионер,
Хлебнувший и дождя, и снега –
Моей обнове не в пример.

Годами чёрными помятый,

Мой верный друг с голодных пор,
Знакомый с молью и заплатой,
И мой студенческий позор.

– А на помойку не пора ли? –

Цедит нахальный нувориш. –
А, впрочем, и бомжу едва ли
Такой одёжкой угодишь.

Тебе давно бы быть в утиле!

Обносок, грязный инвалид!
И как его сюда пустили?!
Да он нас молью заразит!

Все тремпеля моя обслуга,

Среди пальто я знатный VIP,
И н'a тебе – мне клеят друга,
А он какой-то грязный тип!

Все вешалки мои холопки,

Хозяин – личный манекен!
Я что – в шкафу или в кладовке?
Зачем тут этот старый хрен?!

………………………………..

Куда ж деваться от нахала?!

Назвав все вещи барахлом,
Пальто владельца оседлало, –
Мы на свидание идём…

Давно знакомая дорога,

Да я теперь совсем не тот.
Себя блюла ты очень строго,
Потом замужество, развод.

Да не со мною – с иностранцем…

Житьё-бытьё в чужих краях
С каким-то вроде бы голландцем,
А в результате – полный швах.

И надо всё начать сначала,

И мы встречаемся опять, –
И денег у меня немало,
И положеньице под стать…

И вот как прежде два порога

Соединил опять мой след.
Тебе я нравился немного,
Но, Боже мой, как был одет!

Ты знала всё:

мои лишенья,
Мою любовь,
что я неглуп,

Но всякий раз была в смущеньи

От ярко красного презренья
Идущих мимо наглых губ.

Я лез, как говорят, в бутылку

И в эту наглую ухмылку
Готов был плюнуть сгоряча.
О как же ты тогда страдала, –
Мы оба были в чём попало,
А я в сердцах рубил сплеча.

Скажи, я встал бы вверх ногами,

Я б на руках тебя понёс,
Пускай себе кривят губами…
Сейчас совсем другой вопрос.

Моя прелестная обнова,

Красуясь на моих плечах,
Сильнее, чем любое слово
Расскажет о моих понтах.

Моя любимая, ты вправе,

Хоть я сутул и долговяз,
Мою любовь в такой оправе
Считать ценней во много раз.

Десятком слов и парой взглядов

Ты, правда, дашь понять о том,
Что выше всяких там нарядов,
Но как забыть гадюк и гадов,
И наших душ былой надлом?!

Сомнений нет, моя вещица,

Парижской моды страстный крик,
Собой заслуженно гордится,
Задрав свой модный воротник.

1960; апрель 2009 г.

В метро