Жилины. История семейства. Книга 1

Жить бы ей да жить в батюшкином доме, но вот когда ей ещё шестнадцати не исполнилось, влюбилась она в молодого плотника, который в артели работал, что в их селе избы рубила. Бросилась к тятеньке в ноги, когда Николай пришёл её сватать. Тятенька очень Марфу любил, не стал он её счастью мешать. Вышла она замуж, перебралась к мужу в Лапино и принялась в свободное время потихоньку расписывать брошки, гребешки и прочую такую мелочь, которую её муж из всяческих отходов для неё делал. Зачем она этим занималась, и сама понять не могла. Зуд какой-то в руках возникал, вот она и брала инструменты всякие да краски с лаками, которые ещё из дома родительского с собой захватила, и начинала творить, что в голову приходило. Николай к этому с пониманием относился, не ругался совсем, а даже помогал изредка, когда, по её мнению, надобно было мелочь какую подправить.

Услышав, что Иван в офени подался, она и попросила его совета, куда можно свои поделки пристроить. Целый мешок приволокла к ним домой, чтобы он своим опытным глазом посмотрел, будет это продаваться или так, пустая затея. Иван глянул и обомлел. Такую красоту эта Марфа творила. А уж пуговицы деревянные, расписные, крупные, яркие, для праздничной одёжи пригодные, что в той куче оказались, которую Марфа на стол вывалила, настолько хороши были, что их хотелось тут же к чему-нибудь пришить да так на улицу выйти, пусть все любуются. Без всякого совета с Тихоном Иван чуть ли не половину своей котомки наполнил Марфиными поделками. Договорились, что если они будут продаваться, то Иван следующей весной, когда домой вернётся, с ней расплатится. Цену она не стала называть, сказала так: за сколько бы ни продалось, за всё спасибо скажет.

Лето проходит быстрее, чем остальные времена года, вот и то лето тоже катилось к своему завершению. За последние полгода Иван ещё подрос, а уж сил набрался столько, что и совсем за взрослого мог сойти. Настала пора готовиться к возвращению в Жилицы. Зимняя одежда, в которой он домой пришёл, стала ему маловата. Матушке пришлось всё своё портняжное мастерство употребить, чтобы сыну было что на себя зимой надеть. Может, вещи и неказистыми получились, но зато тёплыми и по размеру.

За неделю до Дня святых Фрола и Лавра хлеб уже был скошен и обмолочен. Основные работы закончились, и Иван собрался уходить. Маменька накануне пирожков да блинов напекла, в туесок сложила, чтобы не помялись, а Иван туесок в свою котомку убрал.

Глава 5 Нежданная встреча. Лето 1749 года

Из дома Иван вышел, когда солнце ещё из-за горизонта не поднялось, хотя на улице совсем светло было. Дорогу он себе хорошо представлял, знал, сколько идти придётся и как силами своими распорядиться, поэтому особо спешить не стал. Земля была тёплой, он лапти снял и остался босиком. Нашёл длинную палку, котомку свою на неё приладил, лапти рядышком, палку на плечо – и зашагал.

Небо чистое, облачка лишь где-то на горизонте виднелись, а в поднебесье птиц всяческих тьма. Жаворонки с лугов вспархивали, сразу же высоко-высоко поднимались и принимались песни петь. Столько птичьих мелодий одновременно с неба лилось, что в голове всё перепутывалось. А уж чибисы – те как начинали свои вопросы задавать, никак успокоиться не могли. А главное, одно и то же спрашивали. Всё их интересовало, «чьи вы» да «чьи вы».

С чибисами у Ивана с детства особые отношения сложились. Он с мальчишками любил наблюдать, как они летают. Они такие выдумщики, как все птицы летать не желали, а часто-часто крыльями махали и в воздухе качались, как будто лодки в сильный ветер на волнах: вверх-вниз и опять вверх-вниз, – а потом камнем на землю падали и исчезали. Очень мальчишкам хотелось чибисовое гнездо найти и рассмотреть его хорошенько. Ясно дело, когда птица на землю садится, она первым делом к гнезду должна спешить. Вот ребята в том месте, куда чибис опускался и начинали искать. Не раз всё вокруг обшаривали, а гнезда как не было, так и нет. Ни разу не удалось Ивану на гнездо с яйцами, а лучше с птенчиками посмотреть.

А бабочек со стрекозами вокруг сколько летало – в глазах рябило даже! В основном это белянки, конечно, были, но иногда такие красивые попадались, что дух захватывало. Иван шёл себе и шёл, но при этом головой во все стороны крутил. В такую рань люди или ещё спали, или дома по хозяйству хлопотали, и все эти летающие существа без помех резвились в воздухе. Днём их столько не бывало, поэтому Иван и хотел увидеть как можно больше. Всех хотел рассмотреть и запомнить.

Когда до Омутова добрался, солнце уже довольно высоко поднялось и пригревать стало основательно. Народу на улицах ещё было мало, Иван разделся догола – и в воду, в тот омут, который чуть в стороне от села находился и название ему дал, бултыхнулся. Пыль дорожную смыл и отправился дальше. Понравилось ему это. «Будут ещё пруды или речки попадаться – обязательно искупнусь», – решил он, пока на Владимирку выбирался.