Жилины. История семейства. Книга 2

– Мы по бокалу шампанского за мой успех выпили, а я возьми да в шутку ей и скажи, что ежели бы лавка моей была, я бы не так ещё развернулся. И предложение ей, тоже в шутливой форме, сделал: продай, мол, лавку мне. Да, вот так прямо и сказал, даже сам испугался своей смелости. А она, представляешь, эти мои слова всерьёз восприняла да задумчиво так протянула: «А что, идея твоя, Иван Гаврилович, мне нравится. Приезжай ко мне в контору, мы её обсудим». Я тогда чуть на пол от изумления не упал, думал, шутит Пожарская, а она поняла, что я её словам никак поверить не могу, и ещё раз своё предложение повторила. В общем, купил я эту лавку и, честно говоря, нисколько не жалею. Мы её переделали немного, как нам удобней было. Большой склад у нас во Владимире, а здесь буквально перевалка для мелких покупателей. Но вот для тебя мы уже всё с большого склада привезли. В следующий раз можем прямо к вам доставить – зачем перекладыванием с места на место заниматься? Теперь мы понимаем, что ваша торговая компания стоит на правильной дороге и будет, вне всякого сомнения, развиваться. Заходи, всегда тебя буду рад видеть.

Он протянул Ивану руку, и они по-мужски попрощались. Напоследок Иван Гаврилович ещё раз пригласил Ивана в гости, на этот раз во владимирскую контору.

До Жилиц добрались без проблем. В основном, правда, идти рядом с повозкой пришлось, места для двоих там не нашлось. Иногда Иван присаживался на козлы, а Митяй цеплялся сзади, и так они проезжали некоторое время, но потом спешивались и шли возле телеги, не погоняя, а скорее чуть сдерживая Воронка, чтобы, успевая за ним, разговаривать. Иван решил не откладывать обучение Митяя и рассказывал, рассказывал обо всём, что ему в голову приходило. Иногда Митяй переспрашивал, и тогда Иван повторно, уже в подробностях, растолковывал ему и о товарах, и о том, как вести себя в избе, когда они туда заходят. В общем, обо всём, что с ними может произойти.

Солнце уже начало вниз катиться, когда они оказались в Жилицах. Авдотья с Настёной выскочили из дома и бросились к ним.

– Ну, как там Тиша? – спросила одна, в то время как другая назадавала сразу целую кучу вопросов:

– Как дела? Как сюда добрались? Не устали ли? – и только в самом конце: – Как там дядя Тихон?

– Не волнуйтесь вы так, всё пока в порядке. Завтра с утра должен доктор прийти и решить, куда дядю Тихона везти, сюда или к Ольге Васильевне. – Иван говорил медленно и отрывисто, как будто колья для изгороди в землю вбивал, чтобы все всё поняли и излишними расспросами их больше не беспокоили. – Вернее, так: выдержит он такую длинную дорогу от Хoлуя до Жилиц или нет. Хотя от ярманки до усадьбы Пожарских тоже не полверсты. Поменьше, конечно, чем до дома родного, но всё равно далеко, а увозить неминуемо придётся, через день все лавки досками забьют, и до следующей ярманки там никого не будет, ну, может, сторож иногда для порядка заглянет, и всё.

За спиной Ивана послышался голос:

– Ну, как он там?

Иван оглянулся. К ним подходил сильно запыхавшийся Филарет Иванович, староста Жилиц. Это был довольно высокий человек внушительной комплекции, при взгляде на которого складывалось впечатление, что он обладает немалой властью. Даже в ту минуту, когда он подходил к Ивану, тяжело дыша, это впечатление сохранялось. Раньше Иван всегда его сильно побаивался и, ежели судьбе было угодно, чтобы они встретились, старался всё сделать так, чтобы как можно меньше привлекать к себе внимание Филарета. Иван сам не понимал, с чем эта боязнь связана, но вот была она, и он никак не мог от неё отделаться. Теперь же весь страх пропал, и Иван впервые смог совершенно спокойно, а самое главное, беспристрастно на него взглянуть.

Раньше ему всегда казалось, что Филарет в их Богом забытую деревню на берегу маленькой речки Жилинки каким-то образом из высшего света попал. Именно так Иван себе тот высший свет и представлял: все мужчины там именно такой статью обладали, и от них исходила такая же властная сила. Даже с Пафнутием Петровичем, который вообще княжеского рода был, и уж тем более с Тихоном, в жилах которого, как оказалось, княжеская кровь со времён самого Рюрика текла и этот легендарный князь ему пусть и древним, но прародителем являлся, Ивану намного проще было общаться, чем с Филаретом. Уж чем тот так сумел его задавить, Иван сам не понимал, но давление это каждый раз явственно ощущал, как только, пусть и издали, видел фигуру старосты.