Жилой комплекс «Курицын»

И с каждым днём он раскрывался в своём успехе. Я только и слышала: перспективы-перспективы. Когда его назначили главным по молодёжной политике, он прибежал ко мне с цветами: «Дорогая, меня готовят! На следующий цикл я пойду вторым номером в Думу!». Карьере он отдавался самоотверженно. Каждый день начинался и заканчивался в соцсетях. Он называл это «инвестициями в хорошие отношения». Не было в городе бабы моложе девяноста лет, которую он бы не отлайкал. Потому что женщины голосуют активней мужчин. Всем, у кого день рождения, он писал поздравления. Самым важным звонил, чтоб поздравить лично. Потом начались поездки по городам и весям. Он называл это «чёсом». Дома престарелых, больницы, сиротские приюты. Отовсюду радостные фоточки: «Посетил усть-поганский дом-интернат, подарил детишкам тюбик и скакалку». Как телка возился со своими соцсетями. Первым бежал на всякие аварии, будто ждал их. Казалось, если где-нибудь не прорвёт какую-нибудь трубу, то он сам что-нибудь сломает, чтоб рядом сфоткаться. Я научилась мириться с этим. Думала, на начальном этапе без этого никак.

Однажды он не спал всю ночь. Накануне сняли губернатора, так Ямов шерстил свои многочисленные сети на предмет совместных с ним фотографий. Всё вычистил, а утром побежал знакомиться с новым губером. Выложил с подписью «Приятно поработать в команде с профессионалом!». Это меня покоробило, я не ожидала такого от своего мужчины. Тогда я спросила у него:

«Автоном, тебе не кажется, что это немножко подло?»

И я ведь не уточняла, что именно подло, он сам всё понял.

«Это всё не важно, родная, это просто политика. Партия сказала: надо! Комсомол ответил: есть! Не принимай близко к сердцу».

В этот день я вдруг начала сомневаться по поводу того, как он может изменить мир. Однажды я поинтересовалась, в чём заключается его работа.

«Моя работа – людям помогать».

«Но ты ведь только ходишь хвостиком за губером да старух умиляешь».

Он подарил мне свою фирменную улыбочку и сказал, что когда-нибудь я всё пойму. Как это у него получалось? Я каждый раз снова верила.

Скоро он объявил мне, что в области большой социальный запрос на молодых предпринимателей.

«Любимая, мы откроем тебе лучшую школу английского в городе!» – «Автоном, так ведь я её уже открыла пять лет назад». – «Да, но тебе не помешает развитие».

Он нашёл какое-то заброшенное помещение в районе Сараево и выбил грант в миллион рублей на его ремонт. Я на полгода погрязла в этой возне. Всем одна командовала – сантехниками, электриками, отделочниками. Он только поторапливал, мол, не сорви сроки, любимая. Мало того, он уже наверх отчитался как о реализованном проекте! И вот в один прекрасный день я у него спросила: «Автоном, а куда делись полмиллиона со счёта?»

«Дорогая, я их инвестировал в хорошие отношения. И поэтому скоро нам дадут новый грант аж на пять миллионов, я договорился!» – «В смысле, Автоном? Это, что ли, какой-то откат?» – «Ты не понимаешь, оно так и работает! Никому не интересно, чтобы система дала сбой».

Сказать, что я была изумлена, – это ничего не сказать. Я не по-детски охренела. Выходит, я забросила преподавательскую работу, летом не стала делать выездных групп, полгода убила на этот чёртов ремонт, а он тут тёмные схемы мутит! Я готова была заявление в прокуратуру написать. Как он меня умолял! Я впервые в жизни видела, как мужчина плачет. Клялся, что это всё из-за любви. Неделю он носил мне завтраки в постель, а потом я не вытерпела. Объявила ему, что отказываюсь от гранта и что мы разводимся.

И снова мольбы и сопли. Я втайне надеялась, что он хочет сохранить брак, потому что любит меня, – так ведь нет. Ему для рейтинга надо было крепкую дружную семью, он меня уговорил годик не разводиться до выборов. Но вместе мы уже не жили.

Меня потом некоторые упрекали, что я бросила его в самый сложный момент, но нет. Самый сложный момент был у него впереди.

Спустя месяц после нашего расставания его назначили главным по туризму. Он тогда красиво начал с планёрки под камеру:

«А я вам говорю, наша область обладает колоссальным туристическим потенциалом!»

«Бу-бу-бу», – отвечали его бестолковые подчинённые.

«Взять, к примеру, наш уникальный музей деревянного зодчества в деревне Сапожки! Почему бы не раскрутить отечественный брэнд на весь мир?»

Ну, об этом случае вы наверняка знаете. Все в городе знают. Ямов выбил грант и забубенил на живописном пригорке саженными буквами с подсветкой слово «САПОЖКИ». Как HOLLYWOOD, только САПОЖКИ. Смотрелось эффектно. Зелёный склон, белые буквы, а позади голубые небеса и деревянные колокольни. Сам он с ногами залез в букву «о», как кукушка в часы, и поскорей запостил фото везде, где было можно.

Не прошло и дня, как публика заметила забавное свойство слова «сапожки», если его отзеркалить. К вечеру Ямов прославился на всю страну, как АПОЖ-чиновник. Хорошо, что мы с ним не жили вместе, потому что бросить его на волне славы я бы не смогла, его было реально очень жалко.