Жить в эпоху перемен

Не хватало шестидесяти семи долларов. А пропади оно все пропадом! Побираюсь по городу, чужой муж утром пятьдесят один доллар привезет, а мой собственный сидит в комнате за закрытой дверью. Пойду, расскажу ему все и властно, грубо потребую денег. Как жена от мужа.

Я открыла дверь в его комнату… Муж оглянулся и быстро-быстро прикрыл газетой листки, лежащие перед ним на письменном столе. Письма прячет! Коровы, оказывается, в нашей стране поголовно грамотные! Ну ладно, сейчас я тебе скажу…

— Тебе что-нибудь нужно? — вежливо осведомился он.

— Да, милый, — отчеканила я. — Посоветоваться хочу раз в полгода. Я тут стихи пописываю от нечего делать, не послушаешь ли?

— Пожалуйста, — растерялся он.

Оскорбительно ухмыляясь, я продекламировала:

— Гремели ангелы: «Осанна!»
Жену с дитями черт унес.
Твой жирный бюст, моя Татьяна,
Ласкал мне ухо, горло, нос.

Дай шестьдесят семь долларов.

— Ты вообще хоть что-нибудь можешь понять, кроме долларов? Просто по-человечески понять человека? — горько спросил он. — Э, да что с тобой говорить после этого! Сейчас.

Он опустошил кошелек, пошарил по карманам, извлек из тайных закоулков четыре бумажки, поскреб затылок, залез в диван и достал оттуда еще две купюры.

— Вот. Сто восемьдесят шесть тысяч четыреста. Больше нет.

Не хватало тридцати семи долларов.

Шесть тысяч четыреста рублей я оставила кормильцу.

А куда деваться?

Для человека при должности что дать, что взять — все едино. Действительно, как не дать, если прежде взял? И как не взять, если вот-вот дашь? В блаженных мечтаниях российский служивый предвкушает: кажется, сейчас возьму… Вот еще возьму… Еще… Но мало мне, сирому, мало!

Тоже — людей понять надо. Хотя возникают сложности, иногда еще попадаются мастодонты, скучные энтузиасты из проклятого прошлого. Приходит такой в ведомство и говорит, к примеру: будучи инженером, светлой головой и редким талантом, знаю способ заработать стране миллион долларов. Вот, мол, чертежи, экспертизы, справки, а также зависть конкурентов из недо- и развитых держав. Дайте сто миллионов рублей, и через полгода денежные потоки забурлят и выйдут из берегов на благо трудящимся обновленной России.

Заметили, что мерзавец говорит? ДАЙТЕ! А ведомство что с этого будет иметь? То-то и оно, что ничего. Поэтому мастодонт хоть и умница, но дурак, и, конечно, денег ему не дадут. Человек же разумный придет и скажет: здорово, мол, Семен Петрович, все мы люди живые и жить хотим. Я, скажет он, тут бизнес-план просчитал, все чисто, без подставы, скажите, на какой счет вам деньги гнать. Семен Петрович скажет, и деньги-то умнице даст, и от этих же денег воздастся Семену Петровичу. Такой круговорот денег в природе.

Теоретически я все это понимала, но как практически получится… Настроение было препаршивое. Денег не было. Неверный муж-скупердяй на меня же и обиделся, на косметике прогорела, вечером ожидались рэкетиры. Кроме того, достойно одеться к визиту в богоспасаемое ведомство было не во что.

Выручила меня, конечно, Маринка. Она хоть завистливая, но участливая; сегодня крах надежд и жизненное банкротство отпечатались на всем моем облике так явственно, что она без рассуждений выложила костюм серый английский, блузку зеленую французскую, поколебавшись между завистью и участием, — японские часики и брошку липового израильского золота.

Я стала хороша. Настроение у подружки соответственно испортилось, и мне пришлось убираться поскорее, тем более что время встречи на государственном уровне близилось.

Богоспасаемое ведомство расположилось на Литейном проспекте в непосредственной близости от ведомства богопротивного. В чем разница, спросите вы. Почему Высший Разум презирает одних и сокрушает других? А вот в чем разница: в богоспасаемых ведомствах работают усталые, чуть грустные люди, которые ежедневно, кроме выходных, пекутся о народе: детях, матерях, стариках и прочей (упаси меня, Господи, от доли такой!) малообеспеченной шушере. Глаза работников мудры, внимательны, обременены заботой и знанием. Правда, молодых мужиков там не водится, все больше от пятидесяти и далее. Молодые мужики поголовно окапываются в ведомствах богопротивных и глаз не имеют вообще. Они всегда что-то стабилизируют, дьявольски умны и чертовски любят деньги во всех видах и проявлениях. Хапают почти открыто, а что вы хотите? В богопротивных ведомствах иначе нельзя: если ты не хапаешь, то тебя схавают. Ну, схавать-то и так схавают, там долго не сидят, только до тех пор, пока нахапаются.

Богоспасаемые же работники не хапают, им нельзя, нечего да и не надо. Потому что они берут. Берут скромно, но постоянно, с благодарностью к тем, кто дает и скрашивает их утлую жизнь на богоспасаемом жалованье.