Жить вопреки (СИ)

— Не в том смысле, который вкладывают в него люди. Небесные Странники — Хранители нашего мира. Одного из множества других миров. Они никого и ничего не создавали. Небесные Странники — Души полностью прошедшие Великий Путь.

— Души? Не сами драконы или люди?

— Есть множество других разумных созданий, но они живут не в нашем мире. Именно Души. Душа помнит все свои Странствия — разум меняется каждый раз.

Это не укладывалось в привычное мировосприятие.

Не один мир, не два и даже ни девять…

Множество миров!

В свете этого одна единственная человеческая жизнь стала казаться Арану ещё более жалкой. Да и отделять Разум от Души у людей не принято. Все мысли должны были бы оставаться даже после физической смерти, но, если Душа не есть Разум, то, получается, после тела гибнет и личность? Или Душа есть нечто более высшего порядка, чем разум, и потому совмещала в себе все личности, которыми она была? Или Душа с личностью вообще никак не связана?

Ещё один интересный момент, над которым Аран никогда не задумывался — Души, прошедшие Великий Путь.

Что с ними случается?

И со всеми ли?

— То есть любой… разумный может стать Небесным Странником?

— И станет. Но только пройдя весь Путь и оказавшись За Чертой. Но только если они не будут низвергнуты в Бездну. Великий Путь занимает тысячелетия. Сто сорок четыре жизни всё-таки… Поэтому Небесных Странников для нашего мира так мало. В других мирах их, конечно, примерно столько же. Вот только Миров бесконечное количество, а значит, и Разумных столько же. Лишних не будет.

Да, Беззубик рассказывал и про Черту, и про Бездну. По его словам, Души, совершившие такие грехи — пошедшие против самой Жизни, или не пожелавшие получить Искупление ради безопасности Миров, попадали в Бездну.

Как понял Аран, Бездна — некий мир, находящийся за пределами понимания вообще всех разумных. Никто не мог сказать, что это был за мир, как он был устроен и что в нём происходило, ибо поведать об этом могут только побывавшие там, а из Бездны не возвращались.

Возможно, это собственный разум Души? Мир, внутри неё самой?

Мир же, находящийся За Чертой, которая отделяет Странствия от Покоя, был местом, где Душа, прошедшая Великий Путь, проходила очищение и…

Никто не знает, что с ними было дальше.

Возможно, они просто растворялись в Хаосе, возможно, становились сущностями более высокого порядка, возможно ещё что-то. Но легенды гласили, что именно из Мира-За-Чертой пришли в миры первые Небесные Странники.

— Невероятно… — вырвалось у Арана.

— Конечно! А самое интересное, что зачастую люди перерождаются только людьми, а драконы только драконами, — сказала Айва, хитро скосив глаза на юношу. — Но есть и те, кто перерождался в различных обличьях.

— О чём это ты?

— Я думаю, ты один из таких Стражей. Поэтому ты очень удачно выбрал своё имя*.

— Не знаю… Мне словно что-то шепнуло на ухо его, вот я и сказал, — растерянно ответил юноша.

— Вот и нашлось объяснение твоим способностям, Аран! — вдруг воскликнула Айва.

— Да?

Он никак не мог понять, что же имела в виду Змеевица. Но перспектива узнать происхождение своих крайне необычных для простого человека способностей, несомненно, манила. Неизвестность порою пугала людей больше смерти. Аран был не из их числа, но непонимание его невероятно раздражало.

Если что-то даже о себе не знать, то можно неверно оценить свои силы и просчитаться. И ладно, если от этого пострадает только он сам, а если с собой на перерождение он утянет и ещё кого-нибудь?

Представив, что ему вновь может довестись пережить подобную потерю, Аран нахмурился. Конечно, это неизбежно. Кто-то рождался, кто-то умирал, это естественный процесс, круговорот Душ, и бояться его не следовало.

Но это мало помогало уменьшить ту боль, ту пустоту, что оставалась на месте ушедшего. И слёзы… Которых он когда-то так стыдился. Которые он ещё совсем недавно считал признаком слабости.

Теперь он понял.

Плакать не стыдно.

Какая разница, что думали о тебе, когда всё внутри рвалось и переворачивалось, когда душу тупым ножом резало, когда перспектива собственной смерти не пугала и сулила хоть какой-то покой и не-отчаяние, была очень даже выходом, а не глупостью?

Просто, слёзы — это слишком личное. Слишком глубокое и откровенное. То, что не покажешь чужому.

Слёзы… Вы ли сейчас стекали вниз по щекам? Или это донесённые ветром до его лица брызги моря, над которым они пролетали?

И вдруг для Арана всё словно смолкло.

Исчезли мысли, остались только ощущения.

Море!

Колышущаяся синяя гладь под ними словно вовсе и не имела берегов. Огромное лазурное небо казалось таким светлым, таким глубоким на фоне тёмной, холодной воды. На горизонте, куда ни глянь, не было видно ни островов, ни кораблей.

Зато вон там! Из-под воды вынырнул дракон с длинной тонкой шеей и массивной головой.

Аран помнил его по Книге Драконов.

Кипятильник.

Или вон те чайки… Белые точки вдали…

Жизнь!

Она повсюду!

Она есть, куда ни глянь! И нет смысла думать о себе. Их так много, а он один.

Но они живут.

Тоже живут.

И жили.

И будут жить…