Житие сестер обители Тёсс

Когда приблизилось время и наш Господь пожелал вскоре забрать ее из этого мира, то Он восхотел приуготовить ее окончательно и сотворить с нею еще более возвышенную благодать. Он промыслил так, чтобы она целых полгода пред смертью пролежала в скоротечной чахотке, да еще в таких страшных болях, что просто брало удивленье. Но сию муку переносила она столь благоговейно и радостно, что сотворить в ней подобное было по силам лишь Богу. Как бы ей ни было тяжко, она все-таки оставалась очень любезной по отношению к сестрам и славила Бога за всякую боль по отдельности, а также за то, что ей было дано пострадать во славу страстей нашего Господа. И поскольку в сей хвори лежала она терпеливо, то ей явился злобный ненавистник всех благих дел в образе некой сестры и сказал: «Как ты терпелива и лишь повторяешь: “Господи, подай мне еще”, а Он тебе только и дал, что позабыл о тебе! Обозлись и возопи к Богу, чтобы Он даровал что-нибудь лучше сего». Только тогда уразумела она, что это была за сестра, и отвечала: «Убирайся, мерзкая тряпка для ног! Предаю волю мою в Божию волю. А ты, коль скоро не желаешь склониться перед волей Господней, будешь во веки веков лишена Его созерцания», и хотела ударить завистника палкой. Но он начал расти у нее на глазах, пока не уткнулся в потолок головой, и исчез, оставив после себя великое рычание и завывание.

После этого, уже незадолго до смерти, послал ей Господь наш страдание, особенное и несказанное, — но ведь Он и прийти-то хотел к ней с особенной благодатью! А страдание сие заключалось в столь сильной, необыкновенной боли в членах, что все они сотрясались и всё тело ее содрогалось, словно она хотела выскочить из постели. Это продолжалось с девятого часа до самой вечерни. Сии муки переносила она весьма терпеливо. И если пребывала в себе, всё время возводила их к нашему Господу, во славу Его священных страстей.

В эту ночь ей было до того скверно, что подле нее остались бодрствовать две сестры. Некоторое время она лежала очень тихо и потом с великим благоговением изрекла: «О Владычица, Царица целого мира, небес и земли», а затем задушевно добавила: «Охотно, Владычица, охотно», и снова изрекла голосом, исполненным тоски и печали: «О, как сие было недолго», и горькогорько заплакала. А когда сестры спросили ее, отчего ей так горько, она отвечала: «Ради Бога, ступайте прочь от меня, вы мне не нужны!» Они же низко склонились подле нее, сделав вид, что заснули. По прошествии довольно долгого времени она поднялась и, воздев руки благоговейно и страстно, стала похожа на человека, который чему-то от всего сердца возрадовался. Затем нежно положила ладони свои друг на друга, прижала их пылко и страстно к самому сердцу, подобно человеку, который с радостным рвением прижимает к груди кого-то другого. Исполнив всё это на протяжении немалого времени, она изрекла: «Возлюбленный Господи мой, разорви мне руки и ноги, голову, и сердце, и все мои члены!» А некоторое время спустя возрыдала сердечно, как человек, стенающий от тяжелого горя, и как бы собралась возопить. Миновало еще какое-то время, и она сказала II сестрам благостно и радостно: «Спите, детки, и не беспокойтесь обо мне».