Читаем Жив Крученых! полностью

Жив Крученых!

Борис Леонидович Пастернак , Давид Давидович Бурлюк , Сергей Михайлович Третьяков , Сергей Рафалович , Татьяна Вечорка

В ревущий чор-деньБатистом, как сереброюньем звеня,Графиня хупалась в мирюзовой ванне,А злостный зирпич падал с карнизаВ темечко свеже-клокочное норовя!Она окунулась, чуть взвизгнув,И в ванне хупайскойДребезгом хнычет над неюЭлектро-заря!Рявкнул о смерти хрустящейПоследней хринцессыРадио-телеграф!..

II.

Злюстра зияет над графом заиндевелымМороз его задымил, взнуздал…

III.

Шлюстра шипит над шиперным графом.

IV.

Хде то холод заговораХде то вяжут простыни,Дырку дырят потолочно –Хоре хоре старому!..Хлюстра упала хилому графу на лысинуКогда он собирался завещание одной хохотке Ниню написать!Он так испугался, что вовсе не пискнул! А за пухлым наследством За пачкой пудовой Сквозь решетки и щелиВ дверь надвигалась поющих родственников О-ра-а-ва га, га-га-га!..

Примечание: последние три строчки – нараспев маршем.

(«Заумники», 2-е изд.).

Здесь характерна передача чувства смешного в смешных словах (так же, как смешны именами своими Бобчинский и Добчинский у Гоголя). А с другой стороны, интересна инструментовка, искривление слов, согласно общей интонации строки: хупавая (красивая) – дает хупалась и хупайский.

Смягчение бирюзы дает мирюзу. А дальше строки строятся по выразительным звукам. Злой – окрашивает в З строку:

Злюстра зияет (вместо сияет) над графом заиндевелым –

Шип создает строку:

Шлюстра шипит над шиперным графом.

А дальше хилое х дает расслабленно-параличные строки:

Хде то холод, Хоре…

И это гусиное гоготание входящих родственников:

О-ра-а-ва га-га-га!

И еще: граф-то возник во второй части стиха не потому ли, что его родил «радио-телеграф» первого абзаца? Так логика фабулы жизнеподобной заменяется логикой звуков и чувств.

В той же зауми – неоднократные окрашивания рядом стоящих слов в некоторый выразительный для строки звук: «вороная восень», «мокредная мосень», цветущая весна – цвесна, алое лето – алето.

И в то же время образная экономность и чуткость построений.

Мокредная мосеньСошлися черное шоссе с асфальтом небаИ дождь забором всталНет выхода из бревен водяного плена– С-с-с-с ш-ш-ш-ш –

А вот из стихотворения «Цвесна» (цвести):

УЖЕМЕЖ глыб эфираЯички голубыеВесенних туч порхают,И в голубянце полдняНевыразимые весныБла-го-у-ха-ют!..Там авиаторы,Взнуздав бензиновых козловХохощут сверлами,По громоходамСкачут. . . . .И юрких птиц оркестрПо стеклам небаКак шалагунТрезвоном:– Ц-цах!Синь-виньЦим-бам, цим-бам, циб-бам!..А на пригорке пропотевшемВ сапожках искристыхЯсавец ЛельГубами нежными,Как у Иосифа пуховогоПеред зачатием Христа,Целует пурпур крылЕще замерзшегоЭрота!..

Интересны его фантастико-юмористические построения:

В половинчатых шляпахСовсем отемневшиеГоргона с ГаргосомСму-у-тно вращая инфернальным умомИ волоча чугунное ядроПрикованное к ноге,Идут на базарЧтобы купить тамДело в шляпеДля позументной маменькиМормо!Их повстречалМе-фи-ти-ческий мясник ЧекундаИ жена его Овдотья –Огантированные ручки –Предлагая откушать голышей:Дарвалдайтесь! С чесночком!Вонзите точеный зубляк в горыню мищучлу,Берите кузовом!Закусывайте зеленой пяточкой морского водоглаза.

Перейти на страницу: