Читаем Живая человеческая крепость полностью

Что до меня, мне дорог всякий, кто ищет правду (а не имеет цель поживиться за счёт ближнего), в какой бы форме он это ни делал. Поэтому я терпимо отношусь к любым «стилям», даже самым вызывающим, и любопытен в отношении любого новаторства, если вижу в нём душу. Много честного, например, нахожу в современном кино (европейс­ком и азиатском, но не американском). Поэтому же «мой» набор имён такой пёстрый: чувствую в тех, кого прежде называл Вам, муку совести и тоску по красоте. Разумеется, «набор» гораздо шире, в нём не одни старики. Из поколений с недоверием отношусь, пожалуй, только к своему (нынешние 40-50-летние, птенцы «развитого социализма» и сопутствовавшего ему падения нравов), за исключением редких инакомысливших. В массе это были голые карьеристы, не знавшие ничего святого. Сейчас они в самом активном возрасте, у руля; подозреваю, что плоды преимущественно их трудов мы все и вкушаем. И это именно они привнесли в жизнь глумление. Заполонили им все сферы: политику, жур­налистику, бизнес, даже литературу (Жириновский, Березовский, Немзер, Василевский, Павловский, теперь вот какой-то Белковский... нет числа). Отдельный срам в том, что почти все брежневские питомцы нынче - «консерваторы» и Ваш «перевод с французского» давно подхватили. Этим господам всё равно, какому богу молиться, лишь бы навар был. Именно это я пытался высказать в своём сочинении про «Новый мир». Не знаю, попада­лось ли Вам оно, и если да - как Вы к этому отнеслись; скандал вышел большой (против моей воли), а в 2001-м (или 2002-м) кто-то даже выдвинул на «Национальный бестсел­лер». Если не попадалось - пришлю с радостью. 

Ваш очерк с большой охотой подписан в печать главным редактором и вернулся ко мне без изменений. То есть все изменения, что сделаны, сделаны мной. Присоединяю его в нынешнем виде к письму. Восстанавливайте, дописывайте и правьте, что сочтёте нуж­ным. Время ещё есть...

Дата: 2004 

От кого: Валентин Курбатов

Кому: Сергей Яковлев 

...Несколько слов в статье я восстановил - пересылаю. Не из каприза, а поче­му-то казалось важным. Бог даст, Вы этих восстановлений и не найдёте. 

Что до того, чтобы обществу учиться у русской литературы, то коли прежде не училось, то теперь уж лучше не надо - как же научишься у нынешней литературы? Все сроки учёбы прошли. И результаты уж вон они. Здоровее мы уже не будем. Только выучимся жить пустяками, если матушка-церковь не устыдит. А она будто сама себя стесняется - не то чтобы нас приструнить. 

Материала Вашего о «Новом мире» не видел. Простите. Читаю много, но как- то всё случайно. А периодику вообще вижу редко. Буду рад прочесть.

Дата: 2004 

От кого: Сергей Яковлев 

Кому: Валентин Курбатов 

...Недавно заглянул в книгу Вашей переписки с Астафьевым (она у меня уже год как «настольная») [5] и прочёл в письме Виктора Петровича от 1994 года: в «Новом мире» ветер гуляет по коридорам, Залыгин стар и не справляется, а всеведущая секретарша в отпуске. 

Именно в эту пору, через месяц-другой, я пришёл в журнал по приглашению Залыгина его заместителем. Что было в последующие четыре года, как раз и рассказывается в моей «хронике». Напечатать её отважился только Никольский в «Неве» (должно быть, думая, что Питер от Москвы далеко), в двух первых номерах за 2001 год. Продажа тех номеров, как сам Никольский мне говорил, подскочила в несколько раз. Позже осторожными отрыв­ками перепечатал кое-что «роман-журнал» Ганичева. Реакции были очень разные. Один из самых дорогих отзывов - громкая похвала Валентина Григорьевича Распутина [6] (а мы с ним почти не были знакомы). Ну а как отреагировали «заинтересованные лица» и близ­кая к ним «литературная общественность», Вы, надеюсь, догадаетесь, когда прочтёте. Выпустить книгой, несмотря на востребованность, пока не удалось: жжётся. Для них-то всё спасение - в молчании. 

«Неву» я для Вас приберегу, а пока попробую отправить всё сочинение приложе­нием к письму. Не знаю, какие у Вас отношения с техникой, легко ли читается с экрана... 

Нет сил бывать в центре Москвы. Красная площадь средь бела дня наглухо пере­крыта от Кремлевской стены до ГУМа, кругом стража, чтобы попасть на другой конец - пожалуйте через весь магазин. Теперь вот, в разгар майского цветения, и Александровский сад почему-то недоступен. Когда по перекрытому Новому Арбату (быв­шему Калининскому) мчится кортеж, чувство такое, что ты попал в Чили сразу после пиночетовского переворота. Куда там Андропову с его топтунами! И средства инфор­мации сколько-нибудь значимые - все нынче, навострив уши, слушают указания то ли из Кремля, то ли прямо из ФСБ. 

Вот это всё и есть глумление. А народ наш безответен. 

Что ожидается у Вас на Пушкинских днях? Принимаете ли, как прежде, участие? Я стараюсь каждый год в июне посетить Петербург (город почти родной - 10 лет там учился, теперь езжу в гости к дочери), а в Ваших местах, увы, побывать не пришлось, хотя и давно мечтается.

Дата: 2004 

От кого: Валентин Курбатов 

Кому: Сергей Яковлев 

Дорогой Сергей Ананьевич! 

Я с тяжёлым чувством прочитал Ваш мемуар о «Новом мире». 

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука