Живая душа

Рассеяно взглянув на крыши гаражей, заметил, что первозданная нетронутость «взлётной полосы» с нашего края нарушена одинокой цепочкой небольших, по-видимому, кошачьих следов, идущих на крышу от круглого зарешеченного окна. А через мгновение увидел небольшую серую кошечку, выскользнувшую в одно из гнёзд решётки (будь она хоть чуть-чуть покрупнее, ей вряд ли бы это удалось) и устремившуюся вначале по крыше пристроя, потом по крыше гаража, а потом по крыше единственного, ещё оставшегося от прежних времён, сарая, прилегающего к гаражу. С сарая она проворно, цепляясь когтями за доски, соскочила на землю, вернее, на плотно слежавшийся снег, и побежала к стоящим в дальнем конце двора, мусорным бакам.

«Видимо, подхарчиться решила», – подумал я.

Дело в том, что сердобольные жители и нашего, и близлежащих домов довольно часто оставляют у мусорных баков остатки еды для бездомных собак и кошек.

Не знаю, где зимуют бесхозные собаки – пищевые конкуренты кошек, последние зимой, в основном, живут в подвале соседнего кирпичного пятиэтажного дома. Во дворе у нас его называют банковским, поскольку в нём, в большинстве своём, проживают бывшие работники госбанка, руководство которого успело в своё, а вернее, в советское время построить дом для своих работников. Ныне это, преимущественно, одинокие, аккуратные старушки и такие же одинокие, но уже менее аккуратные, женщины средних лет. По-видимому, дочери этих самых старушек, уже имеющие и своих детей, отчего-то, в основном, тоже девочек. Крикливых и плаксивых.

Крайнее, давно без стёкол, подвальное оконце этого дома, ближайшее к мусорным бакам, неумело забранное куском фанеры, с дырой посередине, служит лазом для кошек, живущих в подвале. Из этой дыры, видимо, проделанной ударом башмака большого размера, одна за другой появляются на свет бездомные кошки, когда им приносит еду очередная сердобольная старушка, не покидающая свого «сторожевого поста» до тех пор, пока кошки не насытятся.

Поджарым собакам, порою наблюдающим за этим мучительным для них процессом, остаётся только ждать кошачьих объедков или довольствоваться отдельными кусками, бросаемыми им во время кошачьей неспешной трапезы всё той же старушкой, сжалившейся над ними…

Зато они чувствуют себя полноправными хозяевами у мусорных баков, от которых с большим азартом гоняют зазевавшихся возле них кошек. Наверняка, по их мнению, и так живущих в шикарных условиях да ещё с паровым отоплением!

О собаках, кстати, стоит сказать особо. Дело в том, что небольшая стайка бездомных, разнокалиберных и разномастных, в основном беспородных, собак и собачонок (их было вначале, наверное, штук пять), со своим вожаком, образовалась в нашем и соседнем, через дорогу, дворе не так давно.

Прежде банковский дом, словно чирей на лбу, заметно выпирал среди окружающих его одноэтажных деревянных полуразвалившихся домишек, даже властями давно признанных как «аварийное жильё». Из этого-то, с позволения сказать, жилья его обитателей не торопко (ибо власть, как известно, никогда не торопится) начали года два назад переселять по окраинам города в безликие микрорайоны, с их унылыми, серыми панельными многоэтажками.

Кошек в новые благоустроенные квартиры («С туалетом и ванной!») кое-кто из жителей лачуг ещё забирал. А вот собак, кроме мелюзги, не брал обычно никто.

– А куда их там? – был стандартный ответ. – На балкон, что ли?

Беспризорные дворняги, оставшиеся без хозяев, однако долго еще несли свою привычную караульную службу, звонко, но не злобно, облаивая незнакомых прохожих возле призраков бывших домов. Наверное, они это делали в надежде на то, что их верная служба по охране оставшегося бесхозного имущества им зачтётся вернувшимися хозяевами. «Ведь не могут же они от своих домов, в которых столько лет прожили, куда-то исчезнуть навсегда», – наверное, думали собаки, выполняя свои обязанности. Однако хозяева не возвращались. А дома, с выбитыми стёклами, где те в спешке не были закрыты ставнями, стремительно ветшали, разбирались или поджигались неизвестно кем. И вскоре там, где стояло несколько лачуг, образовался дикий пустырь, заросший высокой травой и крапивой.

А мне припомнилось, как собаки радостно, с подвываньем лаяли от охватившего их восторга и прыгали, норовя лизнуть в лицо хозяев, деловито таскающих из дома и укладывающих в кузова открытых грузовиков свой нехитрый скарб. Комоды, этажерки, самодельные фанерные шкафы, кровати с панцирными сетками, круглые столы, табуретки…

Собакам тогда дали много еды (может быть, первый раз в жизни они наелись до отвала) и освободили от цепей и ошейников.