Живая душа

Правда, однажды Кузя улетел и не вернулся. Видимо, ему пришла пора стать самостоятельным, взрослым воробьём. Тем не менее мы ещё долго могли наблюдать его среди других, весело щебечущих и прыгающих по крышам сараев птах, отличая по хромоте. Он, по-прежнему, немного припадал на некогда сломанную правую ножку, которая была у него немного короче левой. И хотя он частенько видел и Диму, стоящего у сарая и подзывающего его, и открытое окно, больше он не садился ни к нему на плечо, ни на наш подоконник. И вскоре, за ненадобностью, мы убрали с подоконника его коробку.

«Ну, слава богу, кажется, выздоровела… Молодец Димка. Спас ещё одну безгрешную кошачью душу», – облегчённо вздохнул я, глядя на человека и кошку, на опускающиеся на них и на крыши гаражей, откуда-то из черноты небес парашютики белых пушистых снежинок.

Вечером, за ужином, варёная картошка и солёные грибы, мы с Дмитрием решили обсудить новогоднее меню, поскольку, в отличие от Мышки, которой можно было есть что угодно, у нас был Рождественский пост.

– Давай я сделаю какой-нибудь салатик. Можно свеклу с чесноком и майонезом, – предложил я. – А основное блюдо пусть будет, например, гречневая каша с пассерованной морковкой, грибами, луком. Отварим кальмаров, штуки четыре, чтобы и Мышке хватило, и нам. Будет для неё новогодний подарок – экзотическое блюдо. Тем более что я купил на рынке уже очищенных кальмаров. И у нас есть к ним соевый соус.

– Давай, – согласился с моими предложениями наш немногословный сын.

– Кстати, у нас есть бутылочка отличного белого вина, – продолжил я. – А можно вместо кальмаров и хороших кусочка по два красной рыбки поджарить. Тем более что Рождественский пост не такой строгий, как Великий и Успенский, – рыбку можно.

– Давай, – снова согласился сын.

– Что давай? – не понял я. – Рыбу или кальмаров?

– И то и другое. Новый год всё-таки! – утвердил праздничное меню сын.

– Тогда, может быть, вместо гречки картошки отварить или поджарить?

– Нет, лучше гречку. Ветврач сказал, что кошкам кроме мяса, хоть они и хищники, нужна всё-таки ещё и клетчатка. И посоветовал давать вместе с мясом гречку и морковь.

– А ты никуда не собираешься на Новый год? – спросил я, как бы между прочим, выслушав его.

– Нет. Буду с тобой.

– Смотри, если решишь где-нибудь с друзьями отпраздновать – ступай, на меня не оглядывайся. А я, глядишь, тогда осуществлю свою давнишнюю мечту. Хорошо поужинаю, почитаю что-нибудь да завалюсь спать ещё до полуночи, дабы не томиться ожиданием. А утром встану пораньше и погуляю по пустынным, тихим улицам, со следами ночного веселья. Мы с мамой любили такие прогулки первого января, когда весь город ещё спит…

– Ты как будто выпроваживаешь меня, – улыбнулся Дмитрий.

– Да нет, просто я подумал, что тебе будет скучно со мной. Тем более что я в твои годы любил изрядно повеселиться!

– Не будет, – уверил меня сын. И добавил, в тон мне: – Тем более что наши неугомонные соседи наверняка, как обычно, выскочат сразу после двенадцати часов во двор и начнут в скверике запускать фейерверки и пить шампанское, пуляя пробками в небо. Вот и повеселимся со всеми! И я как раз Мышку чем-нибудь вкусненьким в это время накормлю в честь праздника. Пусть порадуется. И кальмаров ей и рыбки вынесу. Такое ведь, насколько мне помнится, у нас праздничное меню?

– Такое, – ответил я и добавил: – Я, пожалуй, ещё сделаю бутерброды с красной икрой. У меня есть баночка.

– Ну, у нас прямо царский пир будет, – улыбнулся сын.

Он ушёл в свою комнату просматривать на компьютере электронную почту, общаться с друзьями. А я, моя после ужина посуду, подумал о том, что, в принципе, по природе своей каждый из нас всё-таки одинок. И это тотальное одиночество разрушается только тогда, когда человек чувствует, что он кому-то нужен, необходим. Наверное, потому так хороши и гармоничны семьи, где люди искренне любят друг друга. А значит, чувствуют необходимость одного в другом, свою нераздельность с близким человеком. Особенно это заметно по супругам, прожившим в мире и согласии много лет. Как, например, мы с Наташей, подытожил я свои, не очень весёлые и всё чаще занимающие меня в последнее время, мысли.

* * *

Новогодняя ночь тоже выдалась нехолодной и снежной, как и почти все последние дни декабря.

Снег опускался хлопьями. И мы с Димой, ужиная на кухне, радовались тому, что людям в центральном Тихвинском сквере, где была главная ёлка города, будет совсем не холодно с детьми кататься с устроенных там горок.

– Да и Мышке у себя на чердаке не так морозно, – высказался Дима, к моей радости с удовольствием уплетающий гречневую кашу с кальмарами, лучком, морковкой и добавленными мною в последний момент солёными огурчиками.

За ужином мы с ним выпили по бокалу сухого белого вина, а бутылку полусладкого шампанского решили открыть в последние секунды старого года.

– Основательно есть уже, наверное, не будем? Закусим в полночь чем-нибудь лёгким. По кусочку жареной горбуши с овощами, бутерброды с красной икрой. Да ещё я намою фруктов. Мы ведь плотно с тобой поужинали?