Живая вода

Схожий вопрос я хотел задать вам, господин гауптштурмфюрер.

9.3.2. ЗМЕЕВО БОЛОТО. ОСТРОВОК БОЛЬШОЙ ЗМЕЙ. ПРИБРЕЖНАЯ ПОЛЯНА. НАТ. УТРО

Гюнтер продолжает общаться по телефону с доктором.

ГЮНТЕР (насмешливо)

Теперь я окончательно убедился, Алекс, что это действительно ты. Эта твоя дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос… (Серьёзнеет.) Я так понимаю, тебе поручили передать какую-то информацию для нас?

ГОЛОС ДОКТОРА (ЗК)

Меня всегда восхищала твоя проницательность. Да. Меня попросили передать тебе привет от твоего брата. Со вчерашнего дня он гостит у нас.

ГЮНТЕР (напрягшись, после паузы)

Позволь на сей раз тебе не поверить.

ГОЛОС ДОКТОРА (ЗК)

Почему?

ГЮНТЕР (мрачнея)

У меня другие сведения. Карл мёртв. Убит твоими красными бандитами.

ГОЛОС ДОКТОРА (ЗК)

Тебя ввели в заблуждение. Он жив и здоров. И ты даже можешь с ним поговорить. Погоди, я сейчас дам ему трубку…

В эфире устанавливается тишина. Нахмурившийся Гюнтер жестом показывает, чтобы связист и Шлиман ушли (не хочет, чтобы они слышали продолжение разговора), а сам напряжённо ждёт, закусив губу. В трубку врывается виноватый голос брата:

ГОЛОС КАРЛА (ЗК)

К сожалению, это правда, братец. Я банально угодил в расставленную ловушку, и в своё оправдание могу сказать лишь то, что она была устроена превосходно… Извини, Гюнтер. Мне очень жаль, что я снова доставляю тебе неприятности…

Реакция Гюнтера: на лице гнев, свободная рука в бессильном отчаянии сжимает кулак.

9.5. ЗМЕЕВО БОЛОТО. НАТ. УТРО

Физически более крепким и выносливым Краузе и Хуберу переход через болото даётся много легче, чем Рильке и Клаусу. Так что сдружившимся «арестантам» приходится периодически останавливаться и дожидаться, когда к ним подтянется плетущаяся позади парочка. Вот и теперь они вынуждены сделать остановку. (Важная деталь! Хубер уже не носит очки, они ему больше ни к чему.)

ХУБЕР

Ладно Рильке. Он — гражданский, к тому же почтенного возраста человек. Но Клаус мог быть и порасторопней.

КРАУЗЕ (с презрением)

Клаус — обозник. Они все ненавидят ходить пешком, предпочитая езду с комфортом. Не удивлюсь, если это первый за всё время его службы марш-бросок. (Смотрит вверх.) Погода портится. Как бы после обеда дождь не зарядил.

ХУБЕР (напоминает)

Последние дни ты только и делал, что проклинал адову жару и молил о дожде.

КРАУЗЕ

Молил, не отрицаю. Но тогда я не знал, что нам предстоит снова переться через болото. Вода за воротник сверху и вода по яйца снизу — хуже не придумаешь.

ХУБЕР

Похоже, Генрих, ты относишься к породе людей, которым невозможно угодить. Они вечно всем недовольны.

КРАУЗЕ (ворчливо)

Я отношусь к породе людей, которые знают, что если случится серьёзный ливень, уровень воды в болоте может подняться и повыше яиц. А мы пока и половины пути не прошли.

ХУБЕР

Думаешь? А мне казалось, мы уже…

КРАУЗЕ

По моим прикидкам, середина пути приблизительно там, где из воды выступает большой плоский камень. Помнишь его?

ХУБЕР

Конечно. (Поёжившись.) Как вспомню ту жуткую ночь, красного призрака… Бр-р!

КРАУЗЕ (после паузы, хмуро)

Можно я озвучу крамольную мысль?.. Мы проиграем в этой войне.

ХУБЕР (удивлён неожиданным поворотом)

Что за вздор?! Наши войска уже на ближних подступах к Ленинграду.

КРАУЗЕ

Это ничего не значит. (Поясняет.) То, что нам с тобой довелось пережить на острове, не просто открыло мне глаза — оно вывернуло меня наизнанку. (Мрачно.) Я понял: страну, в которой против нас воюют даже восставшие мертвецы, победить невозможно.

За их спинами раздаётся отчаянный вопль. Краузе и Хубер синхронно оборачиваются: позади, метрах в двадцати, Клаус, зазевавшись, «промазал» и провалился в трясину по грудь, а перепуганный Рильке остолбенело выпучился на него, не зная, что предпринять.

КРАУЗЕ (вопит)

Клаус! Жердь! Опирайся на свой посох, чтобы остановить погружение!

Прокричав это, Краузе бросается на выручку, да только бежать, когда ноги с каждым шагом погружаются в болотную жижу почти по щиколотку, невозможно — только вышагивать… Клаус, по совету фельдфебеля, бросает свою длинную жердь и опирается на неё. Поначалу это и в самом деле остановило погружение в трясину. Но далее он запаниковал, судорожно извиваясь всем телом, слишком сильно надавил на жердь руками — и та сломалась. Рильке, продолжая стоять столбом, в ужасе наблюдает за тем, как болото затягивает в себя солдата. Когда Краузе наконец добредает до денщика, Клаус на их глазах уходит под воду. Ориентируясь на всплывающие пузырьки, фельдфебель сдёргивает с плеча автомат и даёт короткую очередь. От грохота выстрелов Рильке вздрагивает всем телом и выходит из ступора.

РИЛЬКЕ (негодующе)

Вы с ума сошли, Краузе?!!

КРАУЗЕ (возвращая автомат за плечо, равнодушно)

Я помог ему избавиться от лишних секунд мучений.

Подходит Хубер, осеняет себя крестным знамением. Глядя на поглотившую Клауса трясину, бормочет молитву.

РИЛЬКЕ

Фельдфебель! Отдайте мне свой автомат!

КРАУЗЕ

Зачем?

РИЛЬКЕ

Я приказываю: дайте мне свой автомат!

КРАУЗЕ (прищурившись)