Живой (ЛП)

У меня не было проблем с домашним уходом и мне нравилось помогать пациентам, находящимся на терапии, но я хотела быть уверенной, что буду занята. Мне нужны были деньги, чтобы я могла собрать кусочки своей жизни, которые все еще были разбросаны по земле.

— Звучит как хороший план, — ответила я, вздыхая, когда мы въехали на дорогу, ведущую к дому моих родителей.

Ничего не изменилось. Те же цвета, те же окна, те же шторы. Это было, как будто вернуться назад во времени. Глаза метнулись к соседнему дому, который лишь немного отличался от того, что помнила я.

— Тэтчеры до сих пор живут по соседству? Я бы не возражала сама поговорить с Эммой о работе.

Мама покачала головой и заглушила двигатель.

— Они переехали на другой конец города около двух лет назад, но этот дом все еще их. Держали его для детей, если он им когда-нибудь будет нужен. Там какое-то время жил Мика, но как только он закончил аспирантуру, он купил дом в Огдене. Хотя там остановилась Эмма, пока Меррик восстанавливается.

— Меррик? Что случилось?

Услышать это имя спустя только лет было подобно страйку (прим. слово «страйк» в переводе с английского (strike) означает «удар»). Меррик Тэтчер был тем парнем, к которому всех тянуло. Девчонки любили его, парни хотели быть им, а я всегда была безнадежно влюблена в него. Втюрилась по уши. Да так, что это стало причиной моих неудач в течение нескольких лет в младшей школе. Тогда это казалось таким важным, но теперь я понимаю, каким ребенком я в действительности была. Но ничто не изменит тот факт, что этот мужчина всегда был великолепен.

Я знала, что он вступил в армию сразу после окончания школы и стал что-то вроде знаменитости в нашем маленьком городишке Морган, штат Юта. Он два раза ездил в командировки в Ирак и собирался в третий, последний раз, когда появилась мама и попыталась забрать меня домой. Это было пять месяцев назад. Я не вернулась назад, конечно, но обо всем, что происходило дома, по-прежнему была в курсе.

— Всю историю я не знаю, но он был довольно серьезно ранен, — сказала мама и посмотрела на старый дом, за которым я так долго наблюдала, когда была моложе. — Вернулся домой около двух месяцев назад и с тех пор практически не выходил из дома. Я вижу его только, когда мне удается поймать его, мелькающим в окне вместе с Эммой. Она пытается открыть двери дома и пригласить гостей, но он отказывается позволить людям видеть его таким. Бедняга, он на самом деле борется.

У меня болело в груди, когда я узнала, что Меррик был так серьезно ранен. Я была благодарна, что он жив, и хотела бы быть достаточно хорошим другом, так, чтобы я могла пойти туда и поговорить с ним. Возможно, даже помочь ему. Но я не была другом. На самом деле, я даже думала, что он не подозревает о моем существовании. Он не знал обо мне, пока мы росли, с чего бы ему знать об этом сейчас?

За все годы жизни по соседству с Тэтчерами узнал ли он меня хотя бы раз?

Это был мой первый день в старшей школе, и с моим удивительным везением, у меня не заводилась машина. Меррик забирался в свой грузовик, когда я была на своей подъездной дорожке, выкрикивая ругательства, какие только знала. К несчастью, суета привлекла его внимание; это был не самый лучший момент моей жизни. Затем он пересек наш двор и спросил, может ли он мне помочь.

Такой уж он был парень. Популярный, умный, добрый, когда ему это было нужно, и придурок, когда того требовали социальные правила. В тот день он был парнем, которого я не могла выбросить из головы. Он починил мою машину, сказал «пожалуйста» и уехал, опоздав уже на десять минут на свой первый урок. К тому времени, когда я восстановила дыхание и вспомнила, как водить, я пропустила первый урок и вынуждена была позвонить маме, чтобы объясниться за нас обоих.

Меррика не заботило то, что он опаздывал в тот день. Его заботил только ремонт моей машины.

Это было начало девичьих фантазий, которые отвлекали меня больше, чем что-либо.

В тот год мы ходили на три общих предмета, и он ни разу не сказал мне ни слова. Конечно, в половине случаев я была слишком стеснительной, чтобы хотя бы взглянуть в его сторону. Но все мое внимание было направлено на высокого, мускулистого парня, сидящего на задней парте в классе, флиртующего с одной из популярных девушек.

Это моя вина. Я никогда не заговаривала с ним, и каждый раз, когда он почти собирался посмотреть на меня, я обычно отворачивалась.

— Как раз сейчас он в инвалидной коляске. Со сломанным бедром и коленом. Он пережил много операций. Кроме того, он был очень сильно обожжен, — мама осторожно наблюдала за домом в поисках движения. — Ты же знаешь, какой твой отец, когда он болен, представь себе на минутку абсолютно здорового мужчину, который теперь неспособен позаботиться о себе.

Я снова перевела свой взгляд на дом Тэтчеров и стала наблюдать за окном.

— Я видела много травм, когда пациент все равно могут быть самостоятельными, мама.

— Он слепой.

Я, конечно же, не ожидала такого.

— Что?