Нужно ли упоминать, как нравилось мне происходящее и как пролетело время, когда мы волтузили друг друга по траве? Я поражался твоим уворотам, твоей гибкости, в этом мне с тобой не сравниться. Но на мгновение, прижимая тебя к себе, я понимал, что ты не всегда стремилась выскользнуть. Я помню, как осуществив последний захват, ты оттолкнула меня, и устало села на землю. Я почему-то засмеялся, разворачиваясь и садясь напротив, и ты засмеялась тоже. Тогда я понял, что радость и удовольствие, проявляющиеся в этом смехе – правильны, ведь, ты чувствовала тоже самое. И тогда же я понял, что через минуту, а может раньше, ты встанешь и уйдешь. И я перестал смеяться, а ты усмехнулась, будто прочла мои мысли. И я не знал, что сказать и что сделать, чтобы задержать тебя. Так, не произнеся ни слова, ты ушла…
Я помню тот вечер, будто это было вчера.
Валет»
Закончив с отчетом под монотонное нытье сына, Анна отправила файл и закрыла ноутбук.
- Включи мультик! – потребовал он.
- Ты же хотел поиграть, - удивилась Анна.
- Уже не хочу, хочу мультик!
Пожав плечами, женщина включила панель и, щелкнув пультом, предоставила сыну выбирать из меню мультфильм по вкусу.
- Ты не возражаешь, если я полчаса пройдусь? До перекрестка и обратно. Если хочешь, пойдем со мной.
- Нет, я буду смотреть про динозавра.
- Хорошо.
Анну многое не устраивало в поселке, но две вещи с лихвой покрывали все недостатки: абсолютная безопасность, гарантированная корпорацией, и свежий воздух. За сыном же, при желании, она могла наблюдать по наладоннику, камеры были врезаны в углы над дверьми в обеих комнатах.
«30 июня.
Здравствуй, Аня.
Я, наконец, выбрался на улицу. Наблюдал за зарядкой, точнее за пародией на зарядку. У самого кружится голова, ну, и переломы чувствуются. Но это такая мелочь по сравнению с тем, что я вырвался из палаты!
Валет»
Вернувшись, Анна взглянула на экран, где не прошло и трети мультфильма, перевела взгляд на ноутбук, а потом остановилась на большом конверте с письмами Валета.
- Ты будешь макароны с фаршем или отварить картошку с сосисками?
- Маленькими? – отозвался мальчишка.
- Маленькими, - подтвердила Анна.
- Не, макароны… - решил малой и добавил, - с сосисками!
Анна улыбнулась и прошла на кухню. Через час, вымучив сосиски и размазав макароны по тарелке, они с ужином закончили.
«1 июля.
Здравствуй, Аня.
Как жаль, что я не могу узнать как у тебя дела. Здесь мне постоянно кажется, что и с тобой может что-то случиться. Я понимаю, что это больничная атмосфера так влияет. Ответишь ли ты, если я отправлю это письмо? Мне ничего не мешает проверить, кроме того, что я не получу твоего письма даже если ты его отправишь. Вот в чем дело… Я не узнаю в любом случае. Тогда, зачем? Если даже у меня есть шанс дожить до времени окончания «контракта по рождению» и я смогу стать свободным и устроиться на работу охранником или сторожем, хоть лесником… если у меня и есть такой шанс, то это будет еще не скоро. Разве могу я надеяться, что… что ты… будешь…»