Живой проект: солдат (СИ)

Я знаю, что ты есть, по-прежнему работаешь в поселке и сотни, тысячи Валетов могут видеть тебя, а я не могу. И еще… мне становится больно, когда я думаю, что ты можешь спутать меня с кем-то из них. Или заменить… ведь мы так легкозаменяемы, Аня…»

Анна досмотрела видеозаписи из тренажерного зала и, включив музыку, принялась за отчет. В распахнутое настежь окно влетел огромный шмель и начал биться об потолок. Какое-то время женщина пыталась не обращать на него внимания, сделала музыку громче. Потом начала наблюдать за насекомым. Через пару минут взяла веник, раздвинула шторы на полную ширину окна, раскрыла вторую створку и начала выгонять шмеля. Через минут пять за ее спиной раздался многоголосый детский смех.

Вся детвора, с которой играл и дрался ее мальчишка, прибежала попить воды, и застала  такое развлечение.

«29 июня. Вечер.

Здравствуй, Аня.

Невмоготу здесь. Хочу выбраться. Сестры смеются, говорят: «отдыхай, пока есть возможность!», но разве это отдых? Я здесь всего четыре дня, а ощущение, будто уже месяц. Но завтра обещали выпустить на улицу. Скорей бы уже завтра…

Здесь так жарко. Прямо как в тот наш август.

Ты помнишь тот вечер, когда я пришел к поляне второй раз? Ты обернулась в движении и, не прекращая его, остановила на мне взгляд. Я ждал, когда ты снова, как и в первый вечер, отвернешься, и больше не будешь обращать на меня внимания, но этого не произошло. Ты отворачивалась, но каждый раз, когда разворачивалась вновь, я видел твой взгляд. А потом ты выпрямилась и поманила к себе. Я не сразу понял, что ты хочешь, чтобы я подошел. Я опешил, не понимая, зачем ты можешь меня звать. Решил, что ты отчитаешь меня за вмешательство. А ты стала в стойку и глаза твои сузились, будто ты собиралась не отчитать меня, а прямо таки побить. Я теперь смеюсь, вспоминая это. А тогда я растерялся не на шутку. Конечно, мне ничего не оставалось, как принять твой вызов.

Я помню твои захваты и как сам выкручивал тебе руки, помню чувство мимолетного превосходства и силы, которая уже мгновение спустя переставала иметь значение: я оказывался на коленях, на животе, на лопатках или прижимал твое запястье к спине, уткнув лицом в траву. Ты шипела, а я хотел тебя разозлить, чтобы появилась та ярость, что я наблюдал с утра. Но ты не злилась, ты… играла. Я впервые осознал тогда, что можно так… играть.