Живой роскошный ад

Направившись на северо-запад, мы нашли среди холмов исток реки Обион – широкий, подвижный и очень мелкий водоём. Оттуда мы, насколько могли, проследовали вдоль русла на запад, где река впадала в Миссисипи где-то к северу от Мемфиса – там в маленьких городках, где кишат блохи, мы собирались искать слухи о кочевой ярмарке Грэмпа Хайнса. Всю неделю мы провели, следуя вдоль русла и ночуя на берегу; в это время особенного успеха наша миссия не имела. Мы нашли только трёх информантов – Джорджа Маркуса, Мэри Гудвин и Вильгельмину Гиппс, хороших, но лишённых воображения музыкантов. А в свободное от записей время мы искали шотакуа Грэмпа Хайнса. День независимости прошёл скромно, хотя мы нашли питейную с холодным пивом и виски, где напились так, что с трудом держались на ногах. Многие посетители заведения слышали о ярмарке Хайнса, но никто её не видел и не знал, где именно она может быть. Вчера, в разгаре жары, мы, не говоря друг другу ни слова, решили свернуть на просёлочную дорогу, подъехать как можно ближе к берегу Обиона и остановиться. Жара и общество друг друга нас утомили, и отдохнуть от того и другого было невозможно. Лето становилось всё беспощаднее; то и дело в самый неподходящий момент мне вспоминались гипнотические строки «Старой Ханны» – «Старая Ханна, зайди поскорей, да, да, да» – после чего плавная мелодия застревала в голове на многие часы. Пока автомобиль двигался, пот на нашей коже остывал, однако чем дальше мы следовали по скромным просёлочным дорогам, перемещаясь между Кентукки и Теннесси, тем суровее становилась температура в салоне «Студебеккера». Когда же автомобиль отдыхал с выключенным двигателем, он шипел и щёлкал, словно успокаиваясь после приступа гнева. Мы вышли из машины, и нас вплотную окружила густая растительность и листва леса, впавшего в летний транс. Шумящую воду было только слышно, но не видно; вокруг стояла хитиновая, громогласная какофония цикад. Через кустарники и подлесок мы вышли к берегу – мелкая и быстрая вода, коричневые камни, отшлифованные течением. Не ожидавшие нашего появления черепахи гуськом бросились обратно в воду. Следуя вниз по течению, мы вышли к спокойному, сонному бассейну – по неподвижной поверхности прочь от нас двигался водяной уж. Раздевшись мы нырнули в блаженно-холодную воду, спасавшую от комаров.

Вернувшись к «Студебеккеру», мы по очереди стали отпивать из бутылки виски и курить, по-прежнему не произнося ни слова.