Живой товар

Дома она тоже никак не могла разобраться в своих чувствах. Жалость к отцу сменялась желанием сделать ему больно. За что? За то, что не сумел удержать маму, не сумел сделать ее счастливой и построить нормальную семью. Ей было стыдно признаваться в том, что ее папа служит в полиции. Никто в окружении Лоры не уважал полицейских. Их обзывали бранными словами, презирали и считали теми же преступниками, только в погонах. Лора сомневалась, что ее отец такой, однако устоять перед напором общественного мнения было трудно. Ведь она родилась и выросла в стране, где чуть ли не половина населения придерживалась блатных понятий, привитых людям со времен сталинских лагерей. У всех в роду или в семье кто-нибудь да сидел. Ненависть к представителям закона была врожденной, как в каком-нибудь негритянском гетто.

Подходя к школе, Лора замедлила шаг. Она была совершенно не готова к экзамену. Ей всегда плохо давалась математика. Надежда была только на то, что экзамен письменный и ей как-то удастся схитрить. На правой ляжке Лоры под юбкой была прикреплена шпаргалка-раскладушка, исписанная бисерным почерком. Резинка стягивала ногу, напоминая о себе. Шпаргалка была единственным оружием девушки против общеобразовательной системы и мира взрослых в целом. Ложь. Только обманом можно было выстоять против этой системы.

Лора соврала отцу про свои якобы длительные и серьезные отношения с Русланом. На самом деле у них даже свиданий никаких не было. Она только собралась с Русланом и Димой на море смотаться, да и эту поездку отец сорвал. И это было обидно. Руслан нравился Лоре. Они познакомились недавно. Он был старше и при деньгах, а значит, самостоятельный. Вот что в нем привлекало Лору. Независимость. Знакомство со взрослым парнем как бы выводило ее из-под родительской опеки.

Поздоровавшись с одноклассниками, Лора немного потолклась с ними у входа в школу, а потом они все вместе направились к кабинету математики. С ней попробовал заговорить Сашка Каверин, но она его привычно отшила. Месяц назад этот ловкач уговорил Лору покурить с ним травку, ну и не упустил подходящий момент. Теперь она уже не была девственницей, хотя не испытала ничего — ни боли, ни удовольствия, ни стыда. Ноль. Отключалась только временами, потому что ее сильно накрыло. Еле-еле отошла, литра два воды выдула, а дома соврала, что отравилась. Стоило больших трудов отговорить родителей вызвать «скорую». В общем, пронесло. Но Сашке Лора ничего не простила и не забыла. И прощать не собиралась.

Пока выпускники ждали, когда их пригласят в кабинет, Лора попробовала занять денег у девчонок, но они отнекивались и врали, что у самих в кошельках пусто. Раиса растрепала всем, что Лора не отдает долг, вот девчонки и жались. Оно и понятно. Лора и сама не стала бы занимать тому, кто на мели. Если сегодня денег нет, то откуда им взяться завтра? С неба упадут? Ага, сейчас. Держи карман шире.

В классе Лору, как назло, посадили за первый стол. Указав ей место, Мымра сладко улыбнулась и спросила, не холодно ли Лоре, намекнув на голые плечи. Худшие опасения начали сбываться.

Одиннадцатиклассники сидели по одному, каждый за отдельным столом. Это исключало возможность воспользоваться подсказкой. К тому же, пока Мымра расхаживала по двум проходам между столами, за учительским столом оставалась ее ассистентка, следившая за классом. Положение было безвыходное.

Лора взяла билет и попыталась придумать ответ хотя бы на один вопрос. Название теоремы было знакомым, и доказательство ее имелось в заготовленной шпаргалке. А как быть с неравенством? И с дурацкими многочленами?

«Ладно, — решила про себя Лора. — Начну с теоремы и построения оси абсцисс. Это у меня в шпоре точно есть. Сделаю половину, может, на троечку вытяну. Хоть что-то».

Она разложила перед собой проштампованные листы в клеточку и занесла над ними ручку, как будто обдумывая, что писать. Тем временем левая рука скользнула под юбку, извлекая из-под резинки раскладную книжечку размером со спичечный коробок. Теперь нужно было положить ее на стол и прикрыть ладонью, чтобы отыскать теорему Ферма. Лора раздвинула пальцы, водя ручкой над бумагой, но не касаясь ее стержнем.

Листать странички было ужасно неудобно. Лора вся холодела и сжималась, когда взгляд ассистентки, скользивший по рядам, останавливался на ней. И не забывала коситься по сторонам, чтобы Мымра незаметно не подкралась сзади. Наконец она отыскала нужную страничку. Раздвинула пальцы и стала вглядываться в написанные мелким почерком строчки.

Она была так сосредоточена на своем занятии, что все-таки пропустила критический момент. Голос Мымры стеганул ее, как плетью:

— Никонова! Ты чем это занимаешься?

Лора прижала левую ладонь к столу.

— Ничем, Мавра Артуровна.

— Убери руку! Руку, тебе говорят, убери!

Математичка схватила Лору за запястье. Лора прижала ладонь сильнее.