— Так судьба каши какова?! Я прямо волнуюсь. Она была несъедобная? Горшочек наварил слишком много и они не справились? Потеряли интерес, и она остыла? Что, что стало с кашей?
— Нет, они жрали хлеб, лук, мясо и молоко. Все были молоды, крепки, и дело не в несварении желудка, а в том, что как говорил Портос: «Сколько не съешь, всё равно поешь один раз».
— Это какая-то другая история. Лук вообще из Буратино. И, кстати, чем кончилась та история? Кашу так и не сварили?
— Сварили. Но не съели.
— Ну вот, Березин, с тобой всегда так — поминай как звали и понимай как знаешь! На самом интересном месте даешь деру!
— Доскажу: они просто были неопытными. И не доверяли друг другу. Один все время спрашивал: а ты точно умеешь? А другой был слишком самоуверен без достаточных оснований. И ещё — они были в ситуации полной безвыходности. Так как съели всю прелюдию (хлеб) заранее — скомкав и не распробовав.
История про разговоры CMXX
— О, я недавно так и сделал. Ходил на день рождения Торта, что отмечался на Трёхпрудном. Арбузные груди прыгали наружу, мужики были в годах и моей комплекции. Водку купил Пусик, и эта экономия всех подкосила.
— Страсти какие. Свят-свят!
— Отож! Это вам не у камина греться.
— И то — правда. У камина куда как гламурнее, без арбузно-водочной готики.
— Кстати, видел другую нашу общую знакомую. Она всё с сексом воевала, и, кажется, у неё это пунктик. Обычно она рассказывает про рюмку водки, которую надо выпить, придя с мороза закусить огурчиком. Разве это не сравнимо? — говорит она — с сексом, в смысле.
— Не знаю, пунктик ли это. По-моему у неё пунктик — что она хочет, чтобы все её любили. Но про рюмку с мороза — разве ты не согласен, что ого-го как сравнимо? И где-то даже куда лучше?
— Индивидуально — по Протагору. А ведь хорошо и без водки: придти в тёплый дом не поздно, закутаться, попить чайку. Нет усталости, нет борьбы с вестибулярным аппаратом — другой мир, домашние, наконец, засопели, можно включить музыку и позырить в окно — как там помирает зима.
— Хорошо, да. Я, правда, к окну спиной — но верю на слово, что она там уже почти в необратимой стадии. И чай — это самое главное, что нужно по приходу из гостей. Или после ухода гостей. Он тогда самый вкусный, свой, сокровенный.
История про рыцаря печального образа
…Читать я люблю. Очень. Читать я обожаю. Это своеобразное общение. С автором. А общаться я тоже люблю. За лето я осилила весь список заданной литературы. Единственная книга, которую я не дочитала: Дон Кихот. По-моему автор этой книги…нет, ну может у него все с психикой и в порядке, но меня убила эта книга. Вкратце расскажу сюжет: говорится о старике лет 50, жутко-жутко худом (на рисунках он просто как скелет), который, читая рыцарские романы, свихнулся. Теперь он, сидя на какой-то лошади…точнее на кляче, воображает себя рыцарем и совершает «рыцарские подвиги». Когда мимо проходит человек, ему начинает казаться, что это-его противник, позарившийся на даму его сердца с целью обесчестить ее…и такой всякий бред. В общем обычно он, путаясь в железных доспехах, кидается на людей, воображая, что попал в рыцарское сражение. В результате чего всегда бывает побит. Короче…не книга, а бред полный. Я, с усилием перевалив за половину, все-таки так ее и не дочитала. Кстати, пот цитаты из этой книги:
1. «Правота, с которой вы так неправы к моим правам, делают мою. Правоту столь бесправной, что я не без права жалуюсь на вашу правоту…»
2. «Высокие небеса, которые своими звездами божественно укрепляют нашу божественную и удостаивают все достоинства, достойные вашего величия…»
Ужас, правда?
Вот так вот.
А теперь жду ваших мнений. Особенно по первой части поста (оценки).
История про разговоры CMXXXVII
— Туфельки? Это, к сожалению, редко.
— Посовестились бы, господин сапожник. Вам как раз подмигивают чаще, чем многим! Стайками, стайками бегают под окнами.
— Но в темноте! В темноте подмигивают! Ничего не видно! Пока я как монах, практически как монах туда-сюда двигаю своим напильником.
— А это надо глядеть повнимательнее и чуть дальше собственного напильника. Впрочем, девушкам прискучивает дратва да шило, чтобы удержать их внимание, надо разнообразить инструменты и технику. Да-с.
История про разговоры CMXIV
Чтто-то давно наш лектор журнал не удалял… Кстати, о снах:
— Да и хер бы с ним, с чемоданом. Вон, Менделеев не то что писал, а руками их делал — а Люба всё одно за Блока вышла.
— Ну, начинается! Ему просто спать надо было меньше. А то пока он узнавал у Морфея рецепт сорокаградусной водки, собственную дочь — того-с. Проспал.