Живой Журнал. Публикации 2009

В середине лета город Москва обычно ожидает урагана. Люди по городу ходят липкие, дни стоят душные, дожди идут короткие, и постепенно среди тех людей, что молили разноплемённых богов, зреет мысль, что лучше б это всё кончилось.

Любой ценой.

Кончилось.

День московского урагана 1998 был этапным — в этот день гости перестали предупреждать меня о приходе. Что мне толку было тогда в прочих предвестиях — я лежал дома как сыч со сломанным крылом, пойманный юннатами.

Пусик в то лето строил на Ваганьковском кладбище фамильный склеп. Во время урагана он посетил кладбище, чтобы спилить упавшее рядом дерево. Ваганьково напоминало разворошенный улей. Бандиты приехали проверить, целы ли могилы их убитых другими друзьями друзей. Кладбище наполнилось одинаковыми овальными людьми. Впрочем, сторож кладбища уже не боялся ничего — он пережил ночь летающих покойников.

Дело в том, что старое кладбище заросло деревьями, которые с корнем выдернул ураган. Корни оказались длинными, и в воздух поднялись не только комья земли, но и кресты, могильные плиты, а кое-где — постоянные жители кладбища.

Сторож выпил вечером, и, выдохнув перегар приоткрыл дверь сторожки. В этот момент он стал похож на Хому Брута — перед ним, вокруг кладбищенской церкви на близких курсах летали гробы. Сторож аккуратно затворил дверь, запер её, и начал пить водку.

Он рассказывал об этом Пусику неохотно, но делиться сокровенным опытом было всё же надо.

Пусик, послушал его, откатил ногой в сторону пятое круглое стекло, и, прервав глупые вопросы, сам забрал пилу из подсобки.

Ураган был предвестником других катаклизмов — социальных. Всё было сочтено могучим ураганом. Но социальные катаклизмы я не заметил вовсе. Медленное движение во времени — вот что беспокоило меня больше, чем очереди у банков.

Но потом всё рассосалось.

Друзья, звеня сумками, продолжали навещать меня. Дело в том, что дом мой стоял на пересечении караванных путей.

Гости мои несли что-то не только мне, но и моему деду. Ему, как тотемному божеству, всегда полагалось что-то с нашего стола — курица или сладкий хлебец. И он, как бог места, принимал эти дары в своей комнате. Или, чаще, как настоящее божество, он забирал их рано утром с кухонного стола, когда его никто не видел.

Потому что никто не видел богов за трапезой.

Я спал, и моё время стояло на месте.

лучший подарок автору — указание на замеченные ошибки и опечатки

Извините, если кого обидел.

03 октября 2009

История из старых запасов: "Слово о регулировке полового вопроса"

Мои друзья, когда я брил голову и ходил по жизни толстый и лысый, рекомендовали мне пойти в бандиты. А бандиты, говорили они, всегда пользуются успехом у девушек. Надо заметить, что иногда я весьма похож на бандита. Когда мы впервые увиделись с Лодочником, так он и вовсе испугался — потому что я был лысый как бильярдный шар, да ещё и одет был в чёрную майку с коротким рукавом.

Лодочник так и сказал нашему общему другу Пусику: "Что за бандита ты ко мне привёз?". Но Пусик ответил ему срывающимся фальцетом: "Да это же ин-телле-гентнейший человек!", и Лодочник успокоился. Даже подружился со мной потом.

Однажды (это было очень давно) мы с Хомяком и Лодочником поехали куда-то. Внезапно Лодочник мне и говорит: "Покарауль машину, мы сейчас встанем у Никольской, и я за пивом сбегаю. Она, машина, видишь, глохнет, я её оставлю с работающим движком…".

Я стою, переминаюсь с ноги на ногу.

Но тут начинают ко мне походить разные люди. И говорят: "Ну чё, отец? Можно нам по девочкам-то"?

Я всем говорил, что можно. Потому как душа у меня широкая.

А когда прибежал Лодочник с пивом, я и рассказал ему о своей доброте.

Лодочник внезапно закричал: "Быстро — дёру отсюда!". Мы попадали в машину, как гнилые яблоки с дерева. Оказалось, на этом месте стоит обычно Самый Главный Сутенёр Района и регулирует половой вопрос.

лучший подарок автору — указание на замеченные ошибки и опечатки

Извините, если кого обидел.

04 октября 2009

История из старых запасов: "Слово о патриотизме"

Жила себе одна дама, сменявшая московскую слякоть на исторически родной хамсин. Впрочем, приехала она однажды на родину и встретилась с Лодочником — они вспомнили былое, прогулялись по улицам… И как-то незаметно они оказались в одной постели. И вот, двигаясь над своим однокашником, стеная и вздыхая, она увидела на полке довольно большой атлас мира, и, в порыве страсти, (ведь бывает разное) решила показать, где теперь живёт.

И вот, продолжая двигаться, шелестит, мнёт страницы… И вдруг как закричит:

— Чё за дела? Где наш сектор Газа? Где наш берег Иордана, где наши Голаны? Вынь из меня это всё! Где, в конце концов, моя юбка?

лучший подарок автору — указание на замеченные ошибки и опечатки

Извините, если кого обидел.

04 октября 2009

История из старых запасов: "Слово о Гамулинек"