И вот мы собирали деньги (это была, правда, какая-то местная инициатива, которую быстро свернули) хотя я успел помочь подданным Её величества на круглый железный полтинник.
Но, главное, мы подписывали какое-то гневное письмо, вырезанное из газеты.
Это был очень интересный и важный опыт — желание помочь, сплавленное с совершенным непониманием происходящего.
Речь идёт не об оценке экономических преобразований Тэтчер, а об искренности.
Ну и о инструментах познания мира.
С тех пор я изрядно очерствел.
Ну и ничего коллективного больше не подписывал.
История про то, что два раза не вставать (2012-09-20)
Обнаружил в старой карманной телефонной книжке (не моей) листочек, сложенный вчетверо. Да и телефонные книги пропали давно — особенно карманные.
Причём он настолько ветхий, что распался на эти самые четыре части. Там — песня:
Чтобы два раза не вставать, это кажется, около 1900 года и к тому же любимая песня Дзержинского.
История про то, что два раза не вставать (2012-09-20)
Пришёл Синдерюшкин — и с некоторым ужасом слушал историю про то, как я хочу отреставрировать стол, и что мне для этого нужна плита ДСП (довольно большая, и непонятно, где её взять и как доставить).
Слово за слово, разговор зашёл разговор о реставрации.
Тут дело вот в чём: честный обыватель знает только, что реставрация — это хорошо. А более ничего понимать не хочет, потому что ему бабушка рассказывала, что было когда «до основанья, а затем».
Меж тем, совершенно непонятна сама идея реставрации — и это очень интересно.
То есть, у нас ещё осталась хорошая реставраторская школа — как и мелких предметов, так и зданий (со зданиями дело обстоит хуже, но специалисты ещё есть). Когда доводы этих специалистов бьются большими деньгами заказчика как козырными тузами, о школе особо не поболтаешь, но это другая тема.
Интересно другое — непонятны не оперативно-тактические, так сказать, приёмы, а стратегические ожидания. Например, некоторые здания перестраивались несколько раз. Ну как кто решит восстановить церковь Покрова на Нерли до прошлого состояния — окружив её галереями и пристройками. Тут же честный обыватель завопит о гибели Русской Свечи и Белой Лебеди Владимирской Земли.
И это очень хорошо, что готовых решений нет, и быть не может.
Беда тут в другом — перед глазами тонкая система сдержек и противовесов. С одной стороны, честные обыватели, что хотят, чтобы всё было по-старому, и, чем старее, тем лучше, а с другой стороны — разное начальство, что норовит всё убыстрить и сделать по-новому. Совсем страшно, если они сговорятся.
У начальства свои корыстные мотивы. Дело это прибыльное, аналогия такая — вот была у честного обывателя квартира, убитая в ноль предыдущими жильцами. Условно говоря, её можно было по уму отремонтировать за 500.000 рублей. Тут приходит бригадир Л-ов и ремонтирует её за 3.000.000 и при этом обкладывает туалет плиткой, расписанной турецкими красавицами в гаремном стиле, а в спальне делает зеркальный потолок и сердечки по стенам как в гостиничном номере для новобрачных. Мало того что тут распил (я не Салтыков-Щедрин, что там), худо то, что мы имеем пластиковую пошлость.
Я такое видел в Царицыно, которое теперь нужно сохранить на века как памятник казённой реставрации.
При этом нелюбовь к л-ской реставрации может вполне сочетаться с любовью к царицынским прудам, сосне, к которой я хожу первого июня, белкам и прочим холмам. Дорожки в парке хорошие, и водосток сделан качественно (вообще, всё, что там связано с водой, делали какие-то правильные инженерные люди).