Живой Журнал. Публикации 2013

И, чтобы два раза не вставать: ежедневно: с 8:00 до 23:00 Цены: В будние дни 700 р. / 3 ч. Дети до 12(?) бесплатно.

м. Войковская, станция Рижского направления "Красный Балтиец". Б. Академическая, 13а.

+7 (495) 450–1709

Лефортовские бани

Оружейные бани

Усачёвские бани

Донские бани

Калитниковские бани

Астраханские бани

Тихвинские и Дангауэровские бани

Селезнёвские бани

Сандуновские бани

Извините, если кого обидел.

10 июня 2013

Донские бани (2013-06-11)

Позвонил профессор Посвянский и принёс скорбную весть: снесли Донские бани. Ну, приговорили их ещё несколько лет назад. На их месте собирались строить две (кажется) сорокаметровые башни (сначала, кажется, эти башни на общем стилобате, должны были быть по 75 метров). Но дело это длилось, подписывались какие-то петиции, и вот профессор выбежал из дома, да и увидел груду кирпичей.

У меня есть снимок (вот он, собственно), сделанный за неделю до этого скорбного исчезновения. Там, на двери бань уже можно разглядеть объявление "Закрыто по техническим причинам".

Причины оказались действительно техническими.

Донские бани были одним из самых дешёвых банных удовольствий Москвы.

Четыреста рублей за два часа — впрочем, и потом никто не выгонял. На пятьдесят рублей дешевле Астраханских бань.

Я застал ещё старый контингент — рабочих завода имени Орджоникидзе, мелких служащих и людей, что селились от Варшавского шоссе до Легнинского проспекта, от Загородного проспекта до трамвайного депо Апакова. Это были костистые мужики в возрасте больше среднего — и татуировки у них были не блатные, а какие-то особенные: кому осталась от флотсой службы русалка, а кому эмблема Министерства геологии на предплечье. Там я видел то, что что не видел больше никогда: идёт голый человек с шайкой, а татуированный чёртик-кочегар при каждом движении подкидывает в центр афедрона уголёк.

Баня была нечистой, да только в этой нечистоте был свой резон.

Мощная сильная печь пыхтела вовсю, гулко капала вода с потолка мыльни. Потолок был чёрный, в каких-то подтёках, будто взятых напрокат из фильма "Сталкер".

Один известный русский писатель описывал баню с недобрым, опасливым восхищением: "Когда мы растворили дверь в самую баню, я думал, что мы вошли в ад. Представьте себе комнату шагов в двенадцать длиною и такой же ширины, в которую набилось, может быть, до ста человек разом, и уж по крайней мере, наверно, восемьдесят, потому что арестанты разделены были всего на две смены, а всех нас пришло в баню до двухсот человек. Пар, застилающий глаза, копоть, грязь, теснота до такой степени, что негде поставить ногу. Я испугался и хотел вернуться назад, но Петров тотчас же ободрил меня.

Кое-как, с величайшими затруднениями, протеснились мы до лавок через головы рассевшихся на полу людей, прося их нагнуться, чтоб нам можно было пройти.

Но места на лавках все были заняты. Петров объявил мне, что надо купить место, и тотчас же вступил в торг с арестантом, поместившимся у окошка. За копейку тот уступил свое место, немедленно получил от Петрова деньги, которые тот нёс, зажав в кулаке, предусмотрительно взяв их с собою в баню, и тотчас же юркнул под лавку прямо под моё место, где было темно, грязно и где липкая сырость наросла везде чуть не на полпальца. Но места и под лавками были все заняты; там тоже копошился народ. На всем полу не было местечка в ладонь, где бы не сидели скрючившись арестанты, плескаясь из своих шаек.

Другие стояли между них торчком и, держа в руках свои шайки, мылись стоя; грязная вода стекала с них прямо на бритые головы сидевших внизу. На полке и на всех уступах, ведущих к нему, сидели, съежившись и скрючившись, мывшиеся.

Но мылись мало. Простолюдины мало моются горячей водой и мылом; они только страшно парятся и потом обливаются холодной водой — вот и вся баня. Веников пятьдесят на полке подымалось и опускалось разом; все хлестались до опьянения. Пару поддавали поминутно. Это был уж не жар; это было пекло. Все это орало и гоготало, при звуке ста цепей, волочившихся по полу… Иные, желая пройти, запутывались в чужих цепях и сами задевали по головам сидевших ниже, падали, ругались и увлекали за собой задетых. Грязь лилась со всех сторон. Все были в каком-то опьянелом, в каком-то возбужденном состоянии духа; раздавались визги и крики. У окошка в предбаннике, откуда подавали воду, шла ругань, теснота, целая свалка. Полученная горячая вода расплескивалась на головы сидевших на полу, прежде чем ее доносили до места.