Живописный труп

– Гараж продают. Дачу. Кровать для лежачих больных.

Смородина снова увидел объявление, набранное прописными буквами: «САМЫЕ ГЛАВНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В ЖИЗНИ У МЕНЯ БЫЛИ С ЖЕНЩИНАМИ. ОТ МУЖЧИН Я НИЧЕГО, КРОМЕ ПОДЛОСТИ, НЕ ВИДЕЛА. МЕНЯ НИКТО НИКОГДА НЕ ЛЮБИЛ, ДАЖЕ НЕ ЗНАЮ, ЧТО ЭТО ТАКОЕ. Я ДУМАЛА, ОНА МЕНЯ ЛЮБИТ И ВО МНЕ НУЖДАЕТСЯ, А ОНА…»

– А вот это необычно. – Он зачитал вишенкам текст. – Что думаете? Просят позвонить того, кто может что-то об этом рассказать.

– Может, здесь кино будут снимать? Или ищут психов для шоу экстрасенсов? Там, конечно, все фейк, но настоящие маги тоже приходят. Их видно, – сказала Анна.

Жизель же не была настроена иронизировать.

– Я думаю, это крик о помощи очень одинокой души. Только никто не придет. Люди избегают попрошаек. У меня была подруга. Я только в конце поняла, что она общается со мной, потому что считает себя лучше. Я вот ей так же открывалась, а она, пользуясь моими слепыми зонами, отыгрывалась на мне. Есть у них такие присказки, можно сказать, волшебные слова. «Сама понимать должна», «нужное подставь сама», «ты же знаешь». Здесь очень важны адресат и интонация. Здоровый человек такое мимо ушей пропустит, а травматик, к сожалению, сам подставит самое худшее.

– А зачем ей это было нужно? Какая бессмысленная трата времени.

– Мне твои слова, Анечка, сейчас напомнили недавнее исследование про эволюцию клитора. Там ученые выяснили, когда именно он появился. А в конце статьи написано, мол, «но неизвестно зачем». Как это зачем?! Что значит зачем? Ты не понимаешь, что сам акт причинения боли для садистической личности достаточная причина. Достаточная даже для того, чтобы ради нее терпеть дискомфорт. Садист, один раз ширнувшись, будет преследовать свою жертву как дилера. Особенно если это ничтожная личность, у которой никакой другой реализации нет.

Анна решила сменить тему:

– Эльвира просила Жаника познакомить с каким-нибудь солидным мужчиной. Она ее так любит, что в упор не видит, что человеку нужна помощь. Лет этак двадцать пять терапии для начала.

В чем Анна, по мнению Смородины, была права, так это в этом.

– Да. Даже я, когда общался с ней первый раз, почувствовал трепетное, теплое отношение к дочери. А вы не думаете, что Эльвира могла бы охмурить генерала?

Жизель чуть не потеряла управление.

– Генерала? Эльвира? Что хотите со мной делайте, а вы слепой. Такому, как генерал, нужна королева.

Афанасий

Афанасий Аркадьевич был одиночкой. Он в принципе тяготился людьми. Если существовала бы возможность жить на необитаемом острове с собакой, его бы никто никогда не увидел.

Вся мощь Ниагарского водопада была ничтожна по сравнению с количеством женщин, пытавшихся женить его на себе. Тех, которые пытались быть милыми, он считал чем-то вроде мебели. Как мужчина влиятельный, он привык к тому, что среда под него подстраивается. А привычное не замечаешь. Иногда он испытывал некоторый охотничий интерес к красивым и умным ярким женщинам. Точнее, он одновременно испытывал интерес и тяготился им. С гораздо большей страстью он ждал, когда это все наконец закончится и можно будет пожить нормально. Он не боялся, что женщина подчинит его жизнь своей и заберет его деньги. Это была бы слишком длинная мысль. Его не устраивало уже то, что женщина жужжала. «Не жужжи, перестань жужжать», – вот практически единственное, что могла услышать от него женщина после секса. Генерал всегда, когда мог, жил по своим правилам. На товарищей, которые пытались склонить его к матримониальным отношениям со своими сестрами, дочерями или любовницами, он смотрел с жалостью. Его удивляло, что люди не используют правила для своей пользы, а пытаются им соответствовать. На тех, кто говорил «если человек в сорок лет холостяк, то у него какие-то проблемы», он смотрел с изумлением антрополога. Вот он холост в шестьдесят. И? Генерал с самого детства знал, что со смертью все закончится, и не ждал спасения. Афанасий Абрамов сдержанно презирал людей, которые были слабее его. Он не понимал, почему другие не могут быть такими же, как он.

Дети сделали бы его уязвимым. В районе Арбата жили генеральские отпрыски – социальные инвалиды. Промотав наследство, они спивались под рассказы о своем вымышленном величии. И нередко их высокопоставленные отцы до последнего стелились перед ними, мечтая, что однажды безвольные, рыхлые детушки станут героями. Все это было так скучно. Вместо тысячи детей и капризной жены у Афанасия Аркадьевича был тупой и жирный младший брат. Один-единственный раз в жизни генерал подумал о нем с уважением – когда выяснилось, что шашлычник прикупал на его деньги участки. Сегодня это была самая дорогая земля в Подмосковье. Генерал с Жанной были очень богаты, гораздо богаче, чем она думала.