Читаем Животные полностью

Но собака еще не становится настоящим домашним животным. Она помогает человеку в охоте, но сама не является источником полезных продуктов. С ее приручением способ ведения человеческого хозяйства принципиально не меняется. Человек, как и раньше, берет все необходимое у природы в готовом виде, и его благосостояние зависит от многих случайностей: климатических колебаний, миграций животных и так далее. Некоторые ученые выдвигают гипотезу, что одним из первых действительно домашних животных был… пещерный медведь. Традиционно его считали страшным хищником, но форма челюстей и строение зубов говорят о том, что медведь питался преимущественно растительной пищей. Кроме того, значительную часть своей жизни он спал в глубине пещеры и вообще был малоподвижным животным. Видимо, пещерный медведь, если выследить его место отдыха, несмотря на свои размеры, был сравнительно легкой добычей для первобытного охотника. Поэтому вполне возможно, что кому-то пришло в голову выращивать мишек в каком-то тесном гроте, откуда не так легко было сбежать. Исследование костей пещерных медведей, найденных в горах Австрии, показало, что с формой черепа и конечностей этих животных происходили изменения, аналогичные изменениям формы костей собак в процессе их одомашнивания. Некоторые из них страдали болезнями, которые развиваются от малоподвижного образа жизни в тесном помещении.


Древнеегипетские изображения домашних животных


Тур – дикий предок крупного рогатого скота. Еще несколько столетий назад эти мощные животные жили на территории Украины. Последнего тура убили в семнадцатом веке


Впрочем, пещерные медведи вскоре вымерли, а любимым объектом одомашнивания для наших предков стали мелкие и крупные копытные: овцы, козы и, наконец, коровы. Видимо, сначала первобытные охотники просто сопровождали стада копытных в их сезонных миграциях, отгоняя хищников-конкурентов.


Наскальное изображение колесницы бронзового века в Швеции


Древнегреческое изображение колесницы


Далее, присмотревшись внимательно к жизни в стаде, начали разумно регулировать его численность, а затем – направлять его движение, заготавливать корм на случай трудных времен. Так охотники превратились в скотоводов. Одомашнивание копытных оказалось чрезвычайно ценным достоянием человечества, оно обеспечило наших предков не только мясом и кожей, но и молоком и шерстью, двумя продуктами, которые могут стать доступны охотникам лишь случайно и в небольшом количестве. Впоследствии были выведены разнообразные породы домашних животных. Одни из них давали особенно много молока, другие – мяса, а некоторых выращивали главным образом ради шерсти.


Колесница и колесничие – важные персонажи в древнеиранском культурном наследии


Довольно поздно, уже в бронзовом веке, произошло одомашнивание лошадей, и оно имело особое значение для человечества. Недаром у многих народов лошадь – священное животное. Лошади имеют вполне съедобное мясо и вкусное полезное молоко. Некоторые народы употребляют в пищу и то и другое. Но в древности практически никто не выводил специальные мясные или молочные породы лошадей. Человек всегда больше ценил в этих животных их силу и способность к быстрому бегу. Исходя из этих свойств, выбирали и направление селекции, то есть выведения новых пород.



Лошадь и всадник занимали важное место в культуре древних цивилизаций


Селекция лошадей шла в двух основных направлениях – выводили сильную, выносливую породу, которая может везти большой груз, и легких тонконогих скакунов, способных мчаться быстро как ветер. В обоих этих направлениях были достигнуты впечатляющие успехи. Но лошади-тяжеловозы с самого начала имели достойных конкурентов. В воз или в плуг охотно впрягали быков. А вот скакуны оказались незаменимыми в течение многих тысячелетий, и использовали их в основном в военном деле. Они перестали быть важным стратегическим товаром только в XX в. Древнейшие породы боевых лошадей были сравнительно небольшого роста и не очень удобны для всадников, поэтому их впрягали в колесницы. Во время боя на колеснице находились двое: возница, правивший лошадьми, и воин с луком или копьем. Использовали колесницы и во время охоты, но вряд ли это было охотой ради добывания пищи, скорее развлечением знатных воинов. Бывали и исключения в отношении роста лошадей. Чрезвычайно древней породой считаются ахалтекинцы, очень высокие и красивые лошади, ведущие свое происхождение из Центральной Азии.


Отчаянные всадники на арабских скакунах когда-то были главной боевой силой ислама


Кони-тяжеловозы дали поражающие образцы рекордов на поприще мирного труда


Гвардейская конница английской королевы


Перейти на страницу:

Все книги серии Детская энциклопедия (Фолио)

Похожие книги

Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни
Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни

Теория эволюции посредством естественного отбора знакома нам со школьной скамьи и, казалось бы, может быть интересна лишь тем, кто увлекается или профессионально занимается биологией. Но, помимо очевидных успехов в объяснении разнообразия живых организмов, у этой теории есть и иные, менее очевидные, но не менее важные следствия. Один из самых известных современных философов, профессор Университета Тафтс (США) Дэниел Деннет показывает, как теория Дарвина меняет наши представления об устройстве мира и о самих себе. Принцип эволюции посредством естественного отбора позволяет объяснить все существующее, не прибегая к высшим целям и мистическим силам. Он демонстрирует рождение порядка из хаоса, смысла из бессмысленности и морали из животных инстинктов. Принцип эволюции – это новый способ мышления, позволяющий понять, как самые возвышенные феномены культуры возникли и развились исключительно в силу биологических способностей. «Опасная» идея Дарвина разрушает представление о человеческой исключительности, но взамен дает людям возможность по-настоящему познать самих себя. Книгу перевела М. Семиколенных, кандидат культурологии, научный сотрудник РХГА.

Дэниел К. Деннетт

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука