Читаем Животные полностью

Развитие искусства верховой езды, совершенствование конской сбруи имели большое значение в истории человечества. В древних культурах всадник часто выступает как мистическая фигура, большинство европейских и азиатских мифологий включают рассказ о богах-всадниках. Особое отношение к лошадям и людям, которые умело с ними обращаются, сохранялось и в эпоху средневековья. В то время всадник – это, прежде всего, рыцарь, человек благородного сословия. Кстати, и слово «кавалер», или на французский манер «шевалье», переводится как всадник.

В XIX в. в некоторых местностях Южной Африки было налажено пассажирское движение дилижансов, запряженных зебрами и их родственниками – кваггами. Французский банкир Ротшильд некоторое время выезжал в парижский высший свет в карете, запряженной зебрами. Выведенные в начале ХХ в. в украинском заповеднике Аскания-Нова гибриды зебр и обычных лошадей были очень сильными.

В Новый Свет (в Америку) лошади попали только в XVI в. вместе с европейскими колонизаторами. В то время единственными копытными, которых приручали индейцы, были ламы, сравнительно небольшие по размерам родственники верблюдов. На их спинах хорошо перевозить груз по горным тропам, но ехать верхом на ламе очень неудобно. Когда испанские конкистадоры впервые появились в Америке вместе со своими лошадьми, они вызвали у индейцев мистический ужас. Всадников считали одним существом с двумя головами. Но прошло совсем немного времени, и лошади хорошо прижились на новом континенте, существенно изменив образ жизни его жителей. Каждый из нас, конечно, смотрел фильмы или читал книги об отважных индейцах, несущихся по прериям на быстрых как ветер лошадях и охотящихся на бизонов с помощью лассо. Однако очень далекие предки знаменитых команчей и апачей вели совершенно иной образ жизни. Перемещались пешком и собирали зерна злаков. Отчаянными всадниками, которые охотятся на бизонов, они стали лишь после появления европейцев с их лошадьми.


Средневековый рыцарь в доспехах, верхом на лошади, также закованной в сталь


Для северных народов важным этапом в их развитии оказалось одомашнивание оленей, а для тех, кто живет на краю пустыни, – верблюдов, животных, которые лучше приспособлены к местным условиям. В наше время перечень домашних животных растет, к нему уже можно добавить некоторых рептилий. По крайней мере, крокодилов охотно разводят на специальных фермах ради их вкусного мяса и ценной кожи. Мечтой многих ученых остается одомашнивание обитателей моря.


Индеец с лошадью


Охота на диких северных оленей – верхом на олене домашнем


Первыми кандидатами в домашние животные являются киты и дельфины, которые имеют высокий уровень интеллекта, хорошо приручаются и могут быть не только источником ценных продуктов, но и помощниками в рыболовстве – они могли бы загонять косяки рыбы в нужном направлении. Большое сожаление у ученых вызывает факт уничтожения в XVIII в. морской коровы.


Караван верблюдов на отдыхе


Эта представительница отряда Сирены имела 6–8 м в длину и питалась морской капустой, медленно плавая в спокойных заливах в северной части Тихого океана. Многие считают морскую корову идеальным кандидатом в домашние животные. К сожалению, последнюю корову видели в океане в 1768 г.


Морская корова, которая могла бы стать домашней, если бы не была уничтожена человеком


Глава 3

Мифические чудовища и животные-символы


В религиях древнейших классовых обществ, таких как Египет и государства Месопотамии, боги в основном выступают в образах животных. Так, солнечный бог в Египте, как правило, бывает воплощен в образе сокола или жука-скарабея, добрые богини Хатор и Исида могут принимать как человеческое обличье, так и предстать в виде коровы, бог мудрости и магических знаний Тот изображается в виде птицы ибиса или обезьяны павиана, бог смерти Анубис – в виде шакала. Воплощением бога Себека считали крокодила, богини Сехмет – львицу. Часто богов изображали также в виде фантастических существ с человеческим телом и головой животного.


Один из главных древнеегипетских богов Амон в облике барана


В Древнем Вавилоне богиня Иштар могла представать в образе коровы, голубя или пантеры, бог Ниниб – в образе осла. Верховный бог Мардук мог быть изображен в виде змеи или хищной птицы. Финикийское морское божество Эа выглядело как рыба, иногда с человеческой головой.


Кошка весьма уважаема египтянами как животное богини Бастет


Перейти на страницу:

Все книги серии Детская энциклопедия (Фолио)

Похожие книги

Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни
Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни

Теория эволюции посредством естественного отбора знакома нам со школьной скамьи и, казалось бы, может быть интересна лишь тем, кто увлекается или профессионально занимается биологией. Но, помимо очевидных успехов в объяснении разнообразия живых организмов, у этой теории есть и иные, менее очевидные, но не менее важные следствия. Один из самых известных современных философов, профессор Университета Тафтс (США) Дэниел Деннет показывает, как теория Дарвина меняет наши представления об устройстве мира и о самих себе. Принцип эволюции посредством естественного отбора позволяет объяснить все существующее, не прибегая к высшим целям и мистическим силам. Он демонстрирует рождение порядка из хаоса, смысла из бессмысленности и морали из животных инстинктов. Принцип эволюции – это новый способ мышления, позволяющий понять, как самые возвышенные феномены культуры возникли и развились исключительно в силу биологических способностей. «Опасная» идея Дарвина разрушает представление о человеческой исключительности, но взамен дает людям возможность по-настоящему познать самих себя. Книгу перевела М. Семиколенных, кандидат культурологии, научный сотрудник РХГА.

Дэниел К. Деннетт

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука