Живучее эхо Эллады

На острове Эвбея царь Эврит

Ойхалией другим на зависть правил.

Поведали Софокл и Еврипид

О том, как он стрельбой себя восславил.

Любил забавы эти, как и трон,

Правитель и воитель наторелый,

Учитель – златокудрый Аполлон —

Дарил ему когда-то лук и стрелы.

Затем и царь с другими делал так,

И временем, пожалуй, не сокрыто,

Как юный и старательный Геракл

Ходил стрелять учиться у Эврита.

И вот опять он видит тот причал,

На этот раз причиной не наука:

Царь дочь Иолу в жёны обещал

Тому, кто победит в стрельбе из лука!

К нему герои Греции сошлись

В надежде сладкой победить Эврита,

Желанным был для всех царя каприз:

Иола хороша и домовита!

Геракл спокойно победил царя

И замер в ожидании Иолы,

Но вышло так, что тратил время зря,

Все чаянья его пусты и голы!

Хозяин в гневе начисто забыл

Священные слова гостеприимства —

И пересилил взбунтовавший пыл

Всю суть добрососедского единства:

– Ты заявился без поводыря?!

Годами жил, роняя лик свой долу!..

Презренный раб микенского царя,

Я не отдам тебе свою Иолу!!!

Не жди её!.. Не требуй!.. Не проси!..

Залей вином несбыточность надежды

И поскорее ноги уноси,

Я благовоньем смою след невежды!

Пир, на котором были все равны,

Развязывал язык и силы троил —

Царь и его надменные сыны

Прогнали охмелевшего героя.

Глубокой грусти полон брёл Геракл,

Дивясь в душе такому произволу:

«Я отомщу!.. Ещё не знаю как…

Я увезу прекрасную Иолу!»

И тут же (как от Зевса в наказанье

За обхожденье мерзкое с Гераклом!)

И к самому надменному Эвриту

Пришла-таки нежданная беда.

Лишь Хитрость, несгибаема сознаньем,

Творит беду напористо и нагло,

Одна она – умна и деловита —

Угнать сумела царские стада.

Всем ведомо, что самым хитрым греком

Был Автолик, смешливый сын Гермеса.

Его работа! Кто ж ещё сумеет

Перехитрить прислужников царя?!

Но сам Эврит не тем был человеком,

Кто ради своего же интереса,

Советами насытившись, умнеет,

Друзья, провидцы – все старались зря!

Эврит заладил: – Знаю, чья работа!

Не надо мне сочувствий и советов,

Я не желаю правды вашей голой,

Я царь, а не какой-нибудь простак!..

Геракл угнал стада! Его свобода

Не одного сживёт теперь со света!..

Он мстит за приключение с Иолой —

Я отомщу ему ещё не так!..

Тот олимпийский прихвостень попомнит

Царя Эвбеи!..

Старший сын Эврита,

Ифит – красавец, к разуму взывая

Взбешённого случившимся отца,

Так говорил: – Геракл в своей попоне

Из шкуры льва, хоть насмехалась свита,

Порядочнее всех, кого я знаю,

А по уму – достойней мудреца!

Не верю я твоим словам поспешным!

Не верю, что Геракл стада похитил!

И так хочу, чтобы и ты не верил,

Всё разумом спокойно перебрав.

Я сам найду стада! И ты, конечно,

Поймёшь, что невиновного обидел,

Пред истиною не захлопнешь двери,

А согласишься с тем, что я был прав!

Эврита сын как будто бы на ринг

Взошёл, надеждой взятый на поруки,

И в поисках быков пришёл в Тиринф —

Герой Геракл радушно принял друга:

И земли показал округи всей,

И крепость, что воткнула башни в тучи…

– Здесь долго правил пращур мой, Персей,

Оставив Аргос, что ничем не лучше!

Та крепость возвышалась на скале,

Подставив солнцу каменные стены.

– Никто не поднимался много лет,

Пойдём – и станут видимы Микены!

Ах, молодость!.. Их просто вознесло,

Казалось, воспарят, лишь вскинут руки!..

Да только Гера, что творила зло,

Опять Геракла обрекла на муки:

Она послала на героя гнев,

Припомнив оскорбленья и обиды,

И то, как он, Эврита одолев,

Осмеянным вернулся в Арголиду.

И тут же, над собой теряя власть,

Геракл Ифита сбросил вниз на камень!..

Такую необузданную страсть

Жена отца не видела веками.

Ифит разбился. И убийством этим,

Деянья Геры не преодолев,

Геракл попался в злой богини сети —

И Зевс на сына выплеснул свой гнев:

– Ты растоптал закон гостеприимства!..

Высот боишься – значит, вверх не лезь!

И в наказанье грозный царь Олимпа

Наслал на сына тяжкую болезнь.