Живые домики

Что это за зелёные древесные змеи?

Многие змеи, живущие на деревьях, окрашены в зелёный цвет. Такая расцветка позволяет им великолепно маскироваться среди ветвей деревьев. Часто они настолько удачно прячутся и затаиваются, что крестьяне их случайно собирают вместе с бананами или апельсинами и упаковывают в коробки. Судя по тому, каким способом змеи исчезли из вольеров, где их содержали, автор имеет в виду так называемых украшенных змей.

Хорошо ли ящерицы лазают по деревьям?

Большинство ящериц хорошо умеют лазить по деревьям. Своими маленькими, но острыми коготками они крепко цепляются за малейшие трещинки в коре. Но есть и настоящие мастера-древолазы. Это гекконы. У них на пальцах имеются специальные волоски, которые позволяют им прикрепляться к любой поверхности. Гекконы могут лазить по оконному стеклу и висеть на потолке.

Как змеи перелетают с дерева на дерево?

Украшенные змеи могут планировать с ветки на ветку. Для прыжка змея забирается как можно выше, доползает до конца ветки и свешивается с неё. В полёте она совершает извивающиеся движения, как при передвижении по земле. В воздухе она вдруг делается плоской из-за того, что широко раздвигает рёбра и втягивает живот. Таким образом украшенные змеи планируют на расстояние до 100 м.

Эй-фи!

В том, что вилорогие олени-аксисы собрались тесной группой под деревом, было что-то загадочное. Они беспокойно расхаживали под могучей зеленоствольной сореей, то приближаясь к дереву, то отходя от него. Закидывали голову, почти касаясь рогами спины, и нетерпеливо во что-то всматривались.

В густой зелени листьев мелькали серые тени. Они мелькали, пропадая и возникая вновь, суетились, перелетали с ветки на ветку коричневые небольшие птицы. Что-то знакомое почудилось мне в их повадках, полёте, в том, как тяжело несли они за собой длинные хвосты.

Стоявший рядом лесник-индиец хотел было что-то сказать об этих птицах, даже поднял руку и указал на них, как вдруг с дерева посыпался зелёный град. Олени тотчас заволновались, столпились и начали, торопливо наклоняя головы, выбирать что-то упавшее из травы. Серые тени в кроне дерева приспустились, стали ясно видны и превратились в обезьян-лангуров. Я присмотрелся и понял – на дереве идёт пир горой! Обезьяны рвут зелёные соцветия. Они рвали их жадно, обеими руками, наскоро обгладывали и швыряли остатки кистей вниз. Олени подбирали брошенное.

– Сейчас конец засушливого сезона, – сказал лесник. – Вся трава в лесу пожелтела и стала невкусной, жёсткой. А у сорейи как раз время цветения. Даже кукушки, видите, слетелись сюда. Еды хватит и им, и обезьянам, и оленям.

– Кукушки, так вот это кто! – обрадовался я. – Конечно, кукушки. Они совсем как наши. Вот и отлично, спрошу-ка, через сколько лет мне доведётся снова побывать здесь? Кукушка, а кукушка?

И тут произошло маленькое чудо. Одна из коричневых птиц перепорхнула на ветку пониже, наклонила набок голову и, глядя на меня, трижды прокричала:

– Эй-фи! Эй-фи! Эй-фи!

Три года! Птица утверждала именно так.

Прежде чем уйти, мы с лесником ещё долго стояли около дерева…

Ошиблась индийская кукушка, которая вместо знакомого всем нам «ку-ку» говорит «эй-фи», – это была моя последняя поездка в Индию. Больше в лес, где обезьяны дружат с оленями, а птицы помогают им объедать цветы, вернуться мне не довелось.