Живые души, или похождения Лебедько

Розова говорила, в то время, как Лебедько не переставал дивиться тому, как умела она без педантских терминов и напыщенных выражений, передать самую душу науки, так что, казалось, и малолетнему было бы видно, на что она ему нужна. Очевидно было и то, что из наук ей была избрана только та, что способна образовать из человека гражданина земли  своей. Воротимся же вновь к её речам: «В наше время мы неизбежно сталкиваемся с ещё одним ключевым вопросом. Дело в том, что до конца 20-го века культура была организована по принципу некоего стержня, некой оси, являющейся мощным центром, на периферии которого обретались незначительные ростки маргинальных субкультур. В конце же 20-го века произошло то, что мы  с вами уже обсуждали в другой связи, и то, что Делёз и Гваттари назвали «мир потерял свой стержень». В данном контексте сие означает, что единая культура распалась на множество субкультур, среди которых теперь уже нельзя выделить ни центра, ни периферии. А означает это то, что нынче мы уже не можем опереться на какие-то общепринятые базовые ценности или понятие о том, что хорошо, а что дурно, что правильно, а что нет, - так как в разных субкультурах эти понятия и ценности могут носить прямо противоположный характер. Христианская культура соседствует с мусульманской, а по другую сторону с атеистической, где-то между ними скользят субкультуры националистов, фашистов, либералов, демократов, рокеров, панков,  гомофобов и рядом с ними сексуальных меньшинств... Никакой общей оси, никаких общих ориентиров... Общество предельно раздроблено».

Владислав Евгеньевич горячо поддержал её мысль: «Вот-вот, всё это наглядно можно видеть, например, на любом форуме в интернете по сколько-нибудь существенным вопросам нашей жизни: политическим, религиозным, социальным, мировоззренческим, сексуальным. По любому такому вопросу мы можем отчётливо выделить отнюдь не две, а, обычно сразу несколько групп отчаянных спорщиков, готовых буквально изничтожить друг друга.  Вот тут открывается нам, что их ценности принадлежат к совершенно разным, как вы метко изволили выразиться, субкультурам». Вероника Павловна оценила приведённый им пример, выразив уверенность, что со временем из него выйдет преполезнейший человек, на что тот, в свою очередь, разразился уже комплиментом в её адрес. И пошло, и поехало по кругу, так что некоторое время они, уподобившись каким-нибудь восточным купцам, славословили друг друга. Однако же, всему есть предел. Так и они, наконец, опомнились и даже рассмеялись.

Хозяйка вновь перешла на серьёзный тон: «И вот здесь-то мы попадаемся в очень серьезную ловушку. Если во времена господства одной какой-то культуры мы и находились под давлением дискурса, приписывающего нам правила, нормы и рамки того, как жить — это можно назвать дискурсом Другого, Родительскими установками, Супер Эго, нормами и кодексами поведения, морали и нравственности и тому подобное. Но они, по крайней мере, были не противоречивыми и не растаскивали нас на части. В каком-то смысле «повезло» людям, которые целиком, отождествляются с какой-либо одной субкультурой, например, оставшимися убежденными приверженцами той или иной религии, секты, политической идеологии и так далее. Хотя свою душу они променяли на членство в этой субкультуре и по существу их участь как раз не более легкая, а незавидная, так как из-за обманчивой цельности им будет чрезвычайно сложно осознать сам факт продажи души на принадлежность той или иной идеологии. Большинство же людей находится в ситуации более тяжелой, с одной стороны, но и с наличием шансов на осознание, с другой. Почему? Потому что такие люди, обладая более сложной организацией души, чем религиозные или политические фанатики, при разрушении дерева культуры на множество хаотических субкультур оказались размазанными по всем этим субкультурам, что привело к  максимальному углублению невротизации, а в ряде случае и психотизации, так как от разных субкультур, к которым мы принадлежим и членство в которых крайне боимся потерять - идут совершенно противоречивые нормы поведения, правила жизни, понятия «что такое хорошо, что такое плохо». И здесь, как вы изволите видеть, мы вновь вынуждены возвратиться к теме «двойных приказаний», с тем только усугубляющим отличием, что они, в данном случае, уже не двойные, а, тройные, четверные, десятерные и так далее».