Живые души, или похождения Лебедько

Войдя в ресторан минут за десять до назначенного времени, Лебедько вмиг обнаружил там Александра Геннадьевича, уже отдающего распоряжения официанту. Подойдя поближе и почтительно отрекомендовавшись, наш герой увидел, что, вопреки тому, каким он исполином смотрелся на видеозаписях, ростом сей человек был невелик, хотя телосложение имел коренастое и крепкое. Борода его, нестриженая, наверное, несколько лет, была, тем не менее, отменно ухожена, и чуть ли не блестела от обилия бриолина. Взявши покровительственный тон, Губин заявил, что он угощает гостя, а кроме пищи плотской, будет его готовить ещё и к большому приёму, который состоится на днях в доме Муромцева. Желаемая цель была буквально в двух шагах, но как автор уже успел поведать читателю, Владислав Евгеньевич не торопился, что называется, плясать от радости, ибо пребывал в настроении пониженном. Тут весьма кстати оказался внушительный графин водки, заказанный Губиным, так что Лебедько, не церемонясь, выкушал подряд несколько рюмок, что позволило ему, вопреки обычаю, вступить с Александром Геннадьевичем даже, в некоторого рода, спор. Сам же Губин видимо являлся достойным учеником Закаулова и, по крайней мере, внешне, каких-либо признаков опьянения не выказывал.

Разговор был начат без приуготовлений: «Я приведу вам довольно известную цитату из Владимира Ильича Ленина и, признаюсь, надеюсь на вашу искреннюю на нее реакцию, которая нужна мне, дабы составить мнение о вашей социальной зрелости. Итак, «люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями и обещаниями, разыскивать интересы тех или иных классов». Что скажете?», - «А я бы расширил эту мысль», - хорохорился начавший уже, было, хмелеть Лебедько: «Люди были и будут глупенькими жертвами обмана и самообмана, пока они не научатся критически мыслить и подвергать сомнению авторитетные мнения». Какой-то злой дух толкал его сделать что-нибудь поперёк Александру Геннадьевичу. Он на то наискивался с каким-то особым наслаждением и, признаться, хоть сколько-нибудь в том, да, успел.

Повисла небольшая пауза. Засим Губин, несколько раздраженный ответом путешественника, высказался весьма жёстко: «Да, критическое мышление ныне дефицит, однако, кроме сомнений, нужно достаточно много знать и уметь видеть. Существует масса идиотов, которые ставят под сомнение положительно всё, что видят или читают, при этом, не вникая в предмет, относительно которого сомневаются. Такая критика — всё равно, что её отсутствие. Реально критиковать что-то способны лишь уникальные специалисты с системным мышлением и виденьем мира. С другой стороны, также глупо всему слепо доверять. Как вы, наверное, знаете, уже в школьном, а тем более университетском образовании заложены все необходимые элементы приготовления человека, по крайней мере, лояльного существующему режиму. Вот мы и имеем кучу «критиков», критикующих все и вся, с точки зрения своей зазомбированности школьно-университетским образованием, с одной стороны, а с другой стороны, доложу я вам, такая же куча доверчивого люда, вообще верящего всему, что ни скажут по зомбоящику, или, например, в более утончённом варианте, - разного рода глупостям, пестрящим на стенах социальных сетей. Я не зря привёл цитату, касающуюся именно классовых отношений. Как вы со своей стороны думаете, почему?», - взоры оратора сверкали огнём несгибаемой самоуверенности.

Лебедько ответил не сразу, в его размягчённом алкоголем мозгу мысли ворочались тяжело и медленно: «Полагаю, потому, что тема классовой борьбы в последние лет двадцать вообще перестала звучать в русской речи. Меж тем, она продолжает идти в нашем обществе со все нарастающей силой, но я думаю, что кому-то выгодно, чтобы тема эта замалчивалась», - «Меня этот ответ вполне устраивает», - кивнул Александр Геннадьевич, смягчившись и наливая ещё по рюмке: «Однако, давайте рассудим, что такое классовая борьба с точки зрения психологии. Существование классов — это постоянное воспроизведение зависимостей, где одна сторона находится всегда в уязвимой позиции, и она имеет реальные основания. А именно, главным основанием служит частная собственность. Смотрите, что происходит: обыватель ведётся на примитивную наживку, радуясь, что у него будет в собственности автомобильчик или айфончик, но, тем самым, ему буквально затыкают рот и не дают сообразить, что главное — это не просто частная собственность, но частная собственность на средства производства, которая-то и дает колоссальную власть над сотнями миллионов людей».