Живые и мертвые

– Жизнь – она такая штука, хитрая. Я вот еще годик назад хотел найти окончательную погибель, чтобы не убивать ту, которую люблю. А потом выкрутился и уж думал, что дело в шляпе, еще годиков пятьдесят как-то прожить, и дальше все будет как в сказке. Да вот не вышло. Наворотил я дел и теперь, как оказалось, сам все погубил. А тут еще и война. Все эти людишки ненавидят таких, как я, ни за что ни про что. Но я не могу вот так взять и бросить их в беде. А еще народ моей любимой не лучшие времена переживает – заодно и их беде подсоблю немного. И сам удивляюсь, почему я поступаю во вред самому себе. Может, устал жить, оттого и сую голову под саблю.

– Ты просто делаешь то, что должен, – сказал изгой и взял в руки кружку, – высшая доблесть в том, чтобы поступать так, как надо, не думая о себе. Так живут орки, так живут воины. А как тебя зовут, вождь со щитом на щите?

– Зерван. А тебя?

– Уже никак. Раньше звали Арситаром, и мое имя было увенчано славой. Но я, как и ты, сам погубил свое счастье. У тебя есть жена? – Он сменил тему, чтобы не полосовать лишний раз свое сердце чудовищной болью.

– Нет. Спит моя любовь беспробудным сном длиной в полвека, и, когда проснется, меня уже, скорее всего, не будет. Такие вот дела.

Орк сжал зубы, чтобы не закричать от отчаяния, перевел дыхание. Боль терзает душу, но если ею поделиться – будет не так мучительно.

– А моя жена наверняка еще долго будет в трауре. И для чего? Я недостоин ее. Просто не стою сожалений, особенно – ее сожалений. – Сказав это, он вздохнул и поднял кружку. – Давай выпьем, чтобы у тех, кого мы любим, все было хорошо и без нас.

Сладковатое вино согревающим потоком устремилось в желудок.

Человек, покрытый едва заметными орочьему глазу клубящимися струйками тьмы, и изгой ненадолго умолкли, думая каждый о своем.

– А ты хорошо говоришь по-эренгардски. Когда мы встретились меньше десяти дней назад, ты не знал ни слова.

– Мы всегда легко учили чужие языки.

– Почему ты делаешь то, что делаешь? – внезапно спросил вампир. – Просто потому, что должен? Так безумно ненавидишь телмарцев?

– А что мне еще остается? Мои отец и мать погибли от их рук, когда мне не было и десяти, на моих глазах. То же самое ждало и меня, а моего младшенького брата – рабство. Мы возвращались из соседнего поселка, где гостили у родни матери. И прямо посреди степи на нас налетел авангард отряда разорителей… Отец дрался отчаянно и убил многих, но что он мог сделать в одиночку? К матери подступиться так и не смогли, после того как она сломала их сержанта о колено, ее расстреляли из луков. Но нас с братом родители спасли, эти несколько минут, что они держались, стали для нас разницей между тем, что нас ждало, и спасением. Подоспел гро-Карраг с отрядом, посланным навстречу врагу… Вот скажи мне, укутанный тенью, можно ли утолить мою ненависть?

Вампир вздохнул:

– Я понимаю тебя. Но это было давно, явно больше ста лет. Убийцы твоих родителей мертвы, и те, кто их послал в поход, тоже мертвы.

– Зато есть полно таких же! – воскликнул изгой. – И потому мы сражаемся! Без пощады, без сомнений, сожалений, колебаний! Рано или поздно настанет наш час, и мы утопим в крови всех тех, кто посягает на наши степи, наших богов, наши семьи и наших детей! Мы будем сражаться у себя дома, на чужбине, под светом солнца, под светом лун или во тьме! Мы будем сражаться всегда, в любых ситуациях, при любых раскладах, хоть в одиночку против тысяч, мы будем драться за наши семьи, за наших детей, за наших предков, за наши дома, за наши святыни, за наш народ, за тех, кто погиб раньше, за то, чтобы те, кто будут после нас, жили в мире! Мы будем драться до конца, нашего или наших врагов! Мы никогда не сдадимся!

Он перевел дыхание, умерил пыл и голос. Другим людишкам незачем знать все то, что он говорит этому вот странному человеку. Хотя укутанный в тень, Зерван, странным образом вызывает… доверие.

– Вот потому я делаю то, что делаю, – негромко закончил изгой, – для меня лично это возможность найти себе достойный конец, чтобы постучать во врата предков с гордостью. И чтобы моя Мевара никогда не стыдилась того, что была моей женой…

Вампир потряс бутыль, определяя, сколько в ней осталось вина, и разлил остатки по кружкам.

– Тогда давай выпьем за погибель наших врагов. И чтобы с нами случилось то, чего мы сами себе желаем. В конце концов, наши судьбы в наших руках, и пусть иногда бывает совсем туго – ночь темней всего перед рассветом, главное дожить до него.

Орк поднес кружку ко рту и вдруг на миг замер, заметив позади ничего не подозревающего вампира седого степного волка.

Глава 15 Игра с огнем

Рано поутру почти двенадцатитысячное войско Тааркэйда и Леннары в полном составе покинуло Ларн и совершило стремительный марш-бросок к лагерю да Чантавара.

Меньше чем за час до выступления к воротам города практически одновременно прибыли караваны дварфов, оказавшиеся, как и предполагал король, вовсе не купеческими. Встреча с предводителем отряда произошла во дворе штаба, где Тааркэйд как раз выслушивал последние доклады своих командиров.