Жизнь адмирала Нахимова

– Я подумаю, Павел Степанович… Может быть, мы предпримем наступление в тыл союзников и отложим постройку моста.

– Прикажите отдать лес на оборонительную линию.

– Что вы, Павел Степанович, это невозможно. Он принадлежит инженерному отделу военного министерства!

Павел Степанович раздражённо выколачивает пепел из своей трубки. Нетерпимы волокита и канцелярщина, когда нужно класть все силы на дело. Но сейчас не это главное. Он ещё найдёт лес в адмиралтействе, и, наконец, можно приступить к разборке домов, которые всё равно уничтожит неприятель.

Лишь бы не сдавали Севастополя. Для Малахова кургана и других бастионов Корабельной стороны он найдёт ещё сто двадцать морских орудий крупных калибров.

Он не знает, что тайно от защитников Севастополя Горчаков испрашивает в Петербурге разрешение покинуть Севастополь и получает на это согласие. И только временное ослабление деятельности осадной армии заставляет Горчакова не спешить с принятием позорных для русского оружия решений.

Между тем французы и англичане ослабили бомбардирование города не потому, что их командующие, как Горчаков, не знают, на что им решиться. Уверенные после захвата Камчатки в близкой гибели Севастополя, они готовятся к общему штурму. Только для успеха будущей атаки на город они прекращают бомбардирование и погружаются в земляные работы, разоружают старые батареи и возводят новые. На Камчатском люнете воздвигают четыре батареи на 28 орудий. На Киленбалочных редутах – три батареи на 24 орудия. В старых батареях прорезают дополнительные амбразуры и употребляют все средства к тому, чтобы сосредоточить против Малахова кургана и других бастионов ещё более страшный огонь, чем в предыдущие бомбардировки.

Но неудачи 8 июня (26 мая) имеют и для защитников Севастополя положительную сторону: уяснились слабые места обороны и сейчас деятельно укрепляется линия между Доковым оврагом и рейдом. Моряки с "Парижа" строят новую батарею для действия по Киленбалочным высотам и оврагу. В разных местах оборонительной линии, как у союзников, прорезаются амбразуры для новых орудий. Теперь против недавнего форпоста крепости, Камчатки, могут действовать 40 больших орудий.

Новым мероприятием перед штурмом является создание барбетов для полевых орудий, чтобы во время приступа действовать картечью по штурмовым колоннам. Устраиваются также закрытия для размещения близко к линии обороны стрелковых резервов.

Кроме войны, видимой невооружённым глазом и в подзорную трубу, разрасталась к лету и начатая ещё зимою подземная война. Англо-французские войска повели её, чтобы взрывами мин в подкопах подойти ближе к позиции обороняющихся и улучшить исходные позиции для атаки.

Но русские минёры оказались активнее и смелее в подземной войне. Ни один из подкопов осаждающих не был упущен внимательными сапёрами и бесстрашными разведчиками-пластунами. Внезапно ночью сваливались к подходу в галерею бесшабашные бойцы и в редком случае уходили без пленников, не оставив после себя в полном разгроме работы неприятеля. Если же работы противника оказывались тщательно защищёнными с поверхности, то сапёры, прославленные Мельников, Орда, Перелешин, начинали вести контргалереи и проходили глубоко, под работы противника, чтобы взорвать их и свести на нет надежды осаждающих.

При таком положении севастопольцы считали, что они могут отстаивать крепость бесконечно долго. Лишь бы высшее командование снабжало их порохом, снарядами, пулями, одеждою и пищей. Людей они не просили. Семи тысяч матросов-артиллеристов и свыше сорока тысяч пехотинцев и впрямь при толковых начальниках было достаточно для отражения четвёртого бомбардирования и штурма, которые начались 17 июня.

Страшное развитие получает с первого часа бомбардировки навесной огонь. Огромные мортиры союзников бросают тысячи бомб. Бомбы большого калибра! Они засыпают разом по две амбразуры, размётывают траверсы и хоронят под обрушившейся землёю десятки людей.

К ночи защитники бастионов прекращают ответный огонь и невзирая на выстрелы союзников исправляют повреждения. В 2 часа, когда эти работы почти закончены, секреты Брянского полка обнаруживают в Килен-балочном овраге колонны, назначенные для штурма.

В резервах бьют барабаны. Кременчугский полк занимает 1-й бастион. В промежутке между 1-м и 2-м бастионами располагаются эриванцы. На 2-м бастионе – владимирцы. В Ушаковой балке и на куртине у Малахова кургана суздальцы. На самом Малаховом кургане – севцы, полтавцы и забайкальцы. В общем резерве остаются Селенгинский и Якутский полки с 18 полевыми орудиями.

В 3-м часу генерал Хрулёв заканчивает все приготовления, и в это же время Павел Степанович велит пароходному отряду выбирать якоря.

"Владимир", "Херсонес", "Громоносец", "Крым", "Бессарабия" и "Одесса" занимают позицию в Килен-бухте. Прикрытые фонари слабо освещают пространство перед заряженными пушками, и люди негромко перебрасываются скупыми словами в томительной после суточного грохота тишине.

– Начинается! – Бутаков указывает на вспыхнувший в темноте белый фальшфейер. – Капитан Юрковский предупреждает о штурме.