Жизнь без слов. Проза писателей из Гуанси

— Ты ведь точно знала, что это не Вань Игуан, а я, Сян Бэйфан, так почему ты позволила мне делать то, что я не должен был делать? И почему тогда не разрешила мне продолжить делать то, что я тем более не должен был делать?

— На самом деле, это два вопроса, но на оба я отвечу одной фразой: потому что вы, мужчины, все — скоты.

Позднее, разговаривая по телефону с Вань Игуаном, она еще раз повторила фразу про то, что «все мужчины — скоты».

Вань Игуан сразу все понял:

— Вот же сволочь этот Сян Бэйфан! — ругался он. — До какой стадии ты позволила ему дойти? Дотронулся и все? Да?

— Что сейчас-то делать? Выгнать его? Или позволить остаться здесь?

— Когда он вечером заснет, закрой дверь в спальню и запри на замок.

— И без твоих напоминаний уже заперлась.

— Пусть поживет еще пару дней. А я придумаю способ, как его выпроводить.

Прошло два дня. Вань Игуан позвонил Линь Хунъянь:

— Хунъянь, передай трубку Сян Бэйфану, мне нужно ему кое-что сказать.

Линь Хунъянь прошла из спальни в гостиную и протянула трубку Сян Бэйфану:

— Это Вань Игуан, хочет поговорить с тобой.

Сян Бэйфан с опаской ответил:

— Брат Вань!

— Бэйфан, эти несколько дней тебе пришлось терпеть неудобства. Хорошо ли заботится о тебе сестра?

Теплота в голосе Вань Игуана смягчила сердце Сян Бэйфана, он даже чуть не заплакал. Он посмотрел вслед повернувшейся, чтобы уйти в свою комнату, Линь Хунъянь и специально громко произнес:

— Хорошо, очень хорошо! Сестра — прекрасный человек!

— Ладно, ближе к делу. Вопрос вот в чем. Сейчас ты ведь не можешь уехать ни воздушным, ни наземным путем? За эти дни я приготовил все, чтобы отправить тебя по воде. Прямо сегодня вечером. В девять часов, пока народу везде еще много, выходи и отправляйся на причал в рыбацком порту на улице Цзянбинь. Там тебя будет ждать один человек. Я скажу Линь Хунъянь, чтобы она дала тебе бейсболку, наденешь ее, когда будешь выходить.

Сян Бэйфан был тронут до слез.

Ровно в девять вечера Сян Бэйфан пришел на причал в рыбацком порту. Его встретил лысый коротышка, который отвел его к моторной лодке.

На лодке находился другой коротышка — с ежиком на голове. Он сказал, чтобы Сян Бэйфан сел в центр лодки. Лысый отвязал веревку, сел в лодку и оттолкнул ее шестом от берега.

Лодка потихоньку удалялась от берега. Лысый и Ежик сидели с двух концов, а Сян Бэйфан — между ними посередине. Под ним было что-то твердое, и он чувствовал, что заднице как-то особенно холодно, и спина мерзнет. Сян Бэйфан потрогал, а потом присмотрелся — это был огромный камень. Он очень удивился — зачем в лодке камень? Для чего? А потом посмотрел на своих провожатых — с каменными лицами, но с глазами, в которых он увидел смерть. И тут он догадался, для чего нужен камень, — чтобы утопить его тело после убийства. И, воспользовавшись тем, что лодка еще была не слишком далеко от берега, он прыгнул в воду и поплыл к причалу.

Лысый и Ежик развернули лодку и помчались за ним. Лысый, сидевший на носу, безостановочно лупил бамбуковым шестом по плывущему Сян Бэйфану, но все время чуть-чуть, но промахивался, никак не мог попасть по голове.

То, что Сян Бэйфан каждую неделю по восемь часов занимался плаванием, спасло ему жизнь. Он первым добрался до берега, выбрался из воды и помчался прочь изо всех сил.

Лысый и Ежик следовали за ним по пятам. Промокший до нитки Сян Бэйфан, как сумасшедший, мчался туда, где был свет. Бежать на свет — это то, что отличает нормального человека от сумасшедшего. Он выскочил на проспект Цзянбинь, здесь повсюду царило оживленное веселье, ездили машины, но никто не обращал внимания на одного беглеца и двух преследующих его кровожадных людей.

Сян Бэйфан вспомнил, что полицейский участок недалеко, и помчался в то самое место, от которого собирался сбежать.

В двух метрах от ворот полицейского участка Сян Бэйфан остановился, обернулся и посмотрел на своих преследователей. Они больше не бежали за ним, а стояли метрах в трех от него.

Тяжело дыша, он махнул рукой, подзывая к себе этих людей, собиравшихся убить его:

— Идите сюда! Подходите!

Лысый с Ежиком понимали, что он пытается завлечь их в ловушку, не приближались, но и не удалялись. Их противостояние напоминало схватку человека и собаки.

— Вас нанял Вань Игуан, эта скотина, чтобы убить меня? — прорычал Сян Бэйфан. — Имел я всех его родственников до восьмого колена! Сколько денег я ему отдал, раскормил гада, а он нанял людей убить меня! Да я, мать вашу, пойду с повинной, лучше уж сдамся, но зато проживу какое-то время!

Дежуривший на воротах охранник услышал шум, вышел и крикнул:

— Чего разорались? Не знаете, что ли, что это полицейский участок?

Сян Бэйфан обернулся и подошел к охраннику:

— Я — Сян Бэйфан, председатель правления корпорации «Рудник Лунчан», я пришел с повинной.

Охранник взглянул на Сян Бэйфана и произнес:

— Вы ошиблись, здесь юг, а не север[42].

— Меня хотят убить, сами посмотрите! — Он повернулся и потянул охранника за собой.

Но Лысого и Ежика уже и след простыл.

Ничего не поделать. Охранник покачал головой и собрался вернуться в дежурное помещение, но Сян Бэйфан удержал его.