Жизнь Дмитрия Медведева

Они подъехали к зданию вокзала в санях, в которых пулемет был прикрыт сеном. Влюбленные не привлекли ничьего внимания. Дмитрий отвел Олю в зал ожидания, усадил в уголке и пристроил рядышком увесистый сверток. И ушел. Через некоторое время возле Оли на полу расположились человек пять мешочников. Они грызли сухари и тихо переговаривались. Оля с опаской поглядывала на их рваные полушубки и грязные шинели, вероятно, кишевшие насекомыми. Два или три раза через зал прошел человек в добротном городском пальто и меховой шапке, острые глаза его быстро и внимательно обегали всех, скользнули по Оле, по мешочникам, по бабам с детишками, сидящим на своих узлах и мешках. Снова появился Дмитрий, подошел к Оле, почему-то страшно рассердился на мешочников и громко потребовал, чтобы они отодвинулись. Те молча и безропотно отползли. Дмитрий сел рядом с Олей, заботливо поправил на ней платок и еле слышно сказал:

— Если будет стрельба, оставайся на месте. Я сани отгоню тут недалеко. Скоро вернусь.

Оля снова осталась одна. Было жутко и весело. Вдали затяжно прогудел паровоз. В зале все закопошились. К перрону тяжело подошел состав. Мешочники поднялись и, толкаясь, двинулись к выходу на платформу. На мгновение они скрылись в облаке пара, ворвавшемся в открытые двери. И тут раздался дикий женский визг. Когда пар рассеялся, Оля увидела, что мешочники борются с человеком в городском пальто. Тот сопротивлялся молча и с неожиданной силой. Сквозь толпу проталкивались еще какие-то люди. Потом человека в пальто увели, а «мешочники» с пистолетами в руках стояли у всех дверей и проверяли каждого, кто проходил.

Дмитрий вернулся за Олей. На улице она увидела небольшой обоз саней, в которых лежали связанные люди. Дмитрий подогнал свои сани последними, посадил Олю. Тронулись.

От станции до Брянска нужно было проехать километра три по чистому полю. Вскоре их стали догонять какие-то всадники. Вот и пули засвистали над головой. Как ни нахлестывали чекисты, обозные лошадки не прибавляли шагу, расстояние между ними и преследователями все сокращалось.

— Отбить хотят! Оля, управишься? — проговорил Дмитрий, передавая ей вожжи, и повалился назад в сани.

Почти тотчас сзади застучал пулемет. Через несколько минут под копытами лошадей загремели доски Черного моста, И скоро уже сани понеслись по широкой Московской улице прямо к зданию губчека.

Только потом Дмитрий рассказал Оле: письмо Юзефа с помощью чекистов, хоть и с опозданием, дошло по назначению. Оказалось, что через «матроса» белополяки поддерживали связь с деникинцами, осевшими в этих местах после отступления белых. Бывшие офицеры обзавелись фальшивыми документами, пристроились на службу. Руководил ими некий Александров, в прошлом штабс-капитан. От Юзефа заговорщики получили задание взорвать железнодорожный мост через Десну. В тот день они и съехались к намеченному часу на железнодорожную станцию Брянск-Пассажирский. Встречать их прибыл из Орла сам штабс-капитан.

В свертке, рядом с. которым Оля так беспечно сидела на вокзале, были гранаты. К счастью, все обошлось сравнительно благополучно.

Военные действия на польском фронте прекратились. Но Пилсудский продолжал интриговать, плести заговоры и потрясать оружием, устраивая провокацию за провокацией.

Однажды из Москвы сообщили: через Брянск проследует в варшавском поезде польский дипломат, который, по всей вероятности, попытается провезти с собой через границу агента с фальшивыми документами. Есть подозрение, что проводники подкуплены. Нужно сесть в поезд и в дороге снять агента.

Дмитрий Медведев решил сразу познакомиться с дипломатом. Он спокойно вошел в чужое купе и стал деловито размещать многочисленные дорожные свертки. Двое мужчин, сидевших друг против друга, с удивлением наблюдали за его действиями. Они обменялись несколькими словами по-польски, и один из них, постарше, с бородкой, встал и с сильным акцентом сказал:

— Пшепрошам, пан обманулся, тутай дипломатичне купе.

В тот же миг в купе буквально влетел проводник.

— Чего лезешь? Чего надо? А ну, вылазь!

Медведев с достоинством протянул свой билет.

— Попрошу не тыкать и не кричать. Место мое.

Проводник с недоумением уставился на билет.

— Как же так? Купе оплачено. Господин дипломат и ихний камердинер… — И вдруг сообразил: — Так у тебя ж вагон другой, тюря! Соседний.

Медведев укоризненно покачал головой и стал собирать свертки.

— Прошу извинить! И на старуху бывает проруха.

Дипломаты согласно закивали головами.

В тамбуре соседнего вагона у открытого окна курил коренастый крепыш в пиджаке и картузе. Дмитрий остановился прикурить. Глядя в окно, проговорил:

— Двое. Камердинер. В телеграмме про камердинера ни слова.

— Может, забыли?

— Проверим.

Дмитрий пошел в купе, крепыш остался в тамбуре. Через два часа они поменялись местами. Стемнело. По коридору прошел проводник, засветил в фонарях свечи.

Часов в девять вечера Дмитрий постучал в дипломатическое купе.

— Извините, я, кажется, забыл здесь свои вещи… В щель двери протиснулся оставленный Дмитрием сверток, за ним появилась голова камердинера.

— Цо еще?