Жизнь души – практическое самопознание

В программу закралась какая-то совсем не очевидная ошибка, и потому автор бился над её поиском уже долгое время. Дело было не в ущемлении его самолюбия, это был своего рода спортивный интерес – ему упорно хотелось найти ошибку именно самому, не прибегая ни к чьей помощи. Он в очередной раз перепробовал все методы тестирования, голова уже разламывалась от напряжения – так кончился его очередной рабочий день, и он отправился домой. Дома ждал сын-школьник с выполненной домашней работой, отец бегло проверил, увидел ошибку и предложил сыну найти её самостоятельно. Ребёнок честно старался какое-то время, затем пришёл к отцу с усталым и равнодушным видом: не нашёл. Посмотрев на него внимательно, отец понял, что требовать от него дальнейших усилий было бы и жестоко, и бессмысленно. Тогда он педагогично подвёл сына к нахождению ошибки и похвалил его за старание и сообразительность. Удовлетворённый и обрадованный, ребёнок ушёл с чувством выполненного долга, а отец задумался о себе.

На следующий день он с улыбкой и решимостью попросил помощи коллег, и вскоре так долго не поддававшаяся проблема была успешно решена. Тогда он подумал о большем: какие ещё «неразрешимые» проблемы он пытается решать годами – самостоятельно и безрезультатно?

Примитивность (ограниченность) ума и есть проблема системы: ум является лишь комбинатором, но не сознанием и не творческим разумом. Ум функционирует в замкнутой системе, а потому и не понимает отличие иллюзии от реальности. Более того, ум охраняет выход (сознания) за пределы системы, поскольку это для него нелогично, безумно. Идея отождествления с Эго – это та призма, через которую посредством ума происходит наше искажённое восприятие и своей сущности, и элементов окружающего нас мира, и даже Бога. Искажённое – потому что даже в этом больном противоречиями мире ни в чём нет абсолютного разделения, ни у какой формы нет чёткой границы, все формы, пусть (кажется) в разной степени, проницаемы. Если какое-либо тело абсолютно отделить от окружающего мира, оно умрёт в мгновение, застыв от ужаса разделения и одиночества. Если бы все элементы (формы) нашего материального мира были абсолютно отделены друг от друга, то это был бы мрачный мир кладбища парализованных форм. Но этого не происходит, потому что, даже создав идею Эго, мы всё же любим Жизнь, являясь творением Самой Жизни, – и мы не в силах перестать быть тем, чем/кем мы являемся в реальности. Поэтому идея Эго – это просто наша неудачная фантазия о том, кто и каковы мы, и каков окружающий нас мир, и каков наш Творец. Поэтому наша идея Эго – это не реальность, а лишь наша иллюзия самовосприятия – фантазия на тему «кто я». Точнее, это наша фантазия на тему «кто и каков Бог» в попытке уподобиться тому, чего не существует.

Ум в поисках удовлетворённости приходит к концепции: удовольствие как смысл жизни. При этом синтетическое «счастье» Эго без удовлетворённости воспринимается умом как норма. Наряду с этим в попытке решения проблемы неудовлетворённости укореняется вера в то, что состояние удовлетворенности Эго достижимо.

В качестве базисного мышления ум (Эго) принимает материализм – идею отождествления себя с формами (личностью, телом, достижениями, приобретениями). В рамках такого мировоззрения единство представляется невозможным, так как ум рассматривает только единение форм (тел, личностей, Эго, умов), а слияние воедино форм означает (по логике материалистического ума) их непременное уничтожение. Поэтому уму материалиста (Эго) становится невозможно понять мышление единства.

До тех пор, пока человек отождествляет себя с умом и с Эго (что, в сущности, одно и то же), он будет воспринимать (умом) всё мироздание как фрагментарное (дискретное) взаимодействие раздробленных элементов вопреки опыту непредвзятых исследований, показывающих, что всё мироздание есть одно целое, в котором всё неразрывно связано воедино.

6. Попытка приравнять поток проблем к вечной жизни

История: Там видно будет, или Бери от жизни всё

Ей нравился девиз: «Бери от жизни всё!» – и она брала, с головой окунаясь в различные развлечения, приключения и авантюры. Возникающие проблемы тогда вовсе не казались проблемами – от них, кажется, было только веселее в подходящей компании таких же оторв, как и она сама. Вопреки прогнозам они не перебесились даже к тридцати, но всё же время постепенно брало своё: подруги одна за другой выходили замуж, рожали детей и увязали в обустройстве своего семейного очага. Наконец, осела и она. Родившиеся дети и стареющие родители бесцеремонно меняли её жизнь, заставляя задумываться о медленно, но неотвратимо приближающейся смерти. Жизнь всё больше напоминала однообразный бег белки по просторной клетке: домик, ветки, колесо, кормушка, запасы, опять ветки и снова домик. Путешествия и смена обстановки не приносили принципиальных перемен, хотелось чего-то большего, и по случаю она увлеклась христианством.