Жизнь Греции. История цивилизации

Вместе с Кирном он замышляет новую контрреволюцию; он доказывает, что даже по принесении обета верности новому правительству позволительно убить тирана, и ручается, что будет трудиться вместе с друзьями, пока они не отомстят своим врагам сполна. И все же после долгих лет изгнания и одиночества он подкупает чиновника, дабы тот позволил ему возвратиться в Мегары[314]. Ему противно собственное двуличие, и он сочиняет строки отчаяния, которые будут цитировать сотни греков:

Лучшая доля для смертных — на свет никогда не родиться
И никогда не видать яркого солнца лучей.
Если ж родился, войти поскорее в ворота Аида
И глубоко под землей в темной могиле лежать[315]

.

(Перевод В. В. Вересаева

)

Наконец, мы вновь находим его в Мегарах — старым и разбитым, пообещавшим безопасности ради никогда не писать о политике. Он утешается вином и верной женой[316] и изо всех сил пытается выучить свой последний урок: все естественное — простительно.

Каждому другу, о Кирн мой, характер выказывай разный,
Приноровляя свой нрав собственный к нраву его.
Пусть образцом тебе будет полип многохитрый: к какому
Камню прилепится он, вид он и примет того.
Нынче с одною являйся окраской, а завтра с другою.
Высшая мудрость гласит: приспособляйся, о Кирн![317]

(Перевод В. В. Вересаева

)

VII. Эгина и Эпидавр

В заливе напротив Мегар и Коринфа землетрясение воздвигло или оставило давнего их промышленного и торгового конкурента — остров Эгину. В микенскую эпоху здесь был процветающий город, в могилах которого находят немало золота[318]. Завоеватели дорийцы сочли эту страну слишком бесплодной для земледелия, зато превосходно расположенной для торговли. Когда пришли персы, остров знал только торговую аристократию, стремившуюся продавать превосходные вазы и бронзы, производимые на ее фабриках, чтобы покупать рабов, в большом числе ввозимых на остров для работы в мастерских эгинетов или для продажи в греческие города. Около 350 года Аристотель оценивал численность эгинского населения в полмиллиона, 470 000 из которых составляли рабы[319]. Здесь были отчеканены первые греческие монеты, а эгинские меры и весы оставались в Греции эталоном до самого римского завоевания.

То, что такая коммерческая община способна ценить не только богатство, но и искусство, открылось в 1811 году, когда некий путешественник обнаружил в куче мусора мощные и превосходно высеченные фигуры, некогда украшавшие фронтон храма Афеи. От самого храма сохранилось двадцать две дорийских колонны, все еще несущих архитрав. Вероятно, эгинеты построили храм незадолго до Персидской войны, так как, хотя его архитектура классическая, статуи обнаруживают множество следов архаического, полуориентального стиля. Возможно, однако, его воздвигли после Саламина, потому что статуи, которые изображают эгинетов, одолевающих троянцев, может статься, символизируют вечный конфликт между Грецией и Востоком и недавнюю победу, одержанную греческим флотом под самым носом у Эгины — при Саламине. В этот флот маленький остров делегировал тридцать кораблей; после победы один из них получил от греков первую награду за доблесть.