Жизнь и дипломатическая деятельность графа С. Р. Воронцова

Императрица Мария Федоровна дала согласие на венчание, но выразила сожаление, что дочь графа Воронцова вступает в брак не с соотечественником. Граф Завадовский, беседуя с императрицей, заметил: одна из причин такого решения Семена Романовича в том, что в России почти нет нравственности «в отношении к связи супружеской». Императрица Елизавета Алексеевна также не возражала, лишь высказала сожаление, что графа теперь долго нельзя будет увидеть в России.

В 1808 году графиня Е.С. Воронцова вышла замуж за графа Пембрука и Монтгомери, пэра Англии. Это был второй брак лорда Пембрука. Первый раз он женился в 1787 году на своей кузине Елизавете Бьюклерк и к моменту женитьбы на Екатерине Семеновне был вдовцом с двумя детьми. Леди Пембрук подарит супругу шестерых детей – пять дочерей и одного сына.

Я. Орт. Портрет императрицы Елизаветы Алексеевны

Слэтер. Портрет Елизаветы и Сидни Герберт

Брак между представителями английской и русской аристократии – явление уникальное. Первый союз подобного рода состоялся в 1806 году между князем И.И. Барятинским и дочерью лорда Шерборна Анной Маргаритой Даттон. Женитьба лорда Пембрука на дочери русского посла оказалась возможной благодаря высокой репутации графа С.Р. Воронцова среди представителей высшего английского общества и блестящей образованности и воспитанности его дочери.

Последние годы жизни лорд Пембрук был лордом-наместником графства Уинтшир. Он скончался в 1827 году. Узнав о его кончине, П.В. Чичагов пишет в утешение С.Р. Воронцову, что понимает, насколько глубока его рана, но надеется, что дочь даст ему силы пережить это горе [11].

Салливэн. Вид имения Пембруков Вилтон-Хаус

16 июня 1810 года состоялась беседа князя А.Б. Куракина с Наполеоном. Император говорил о графах Воронцовых и Маркове, и, тогда Куракин сказал о смерти Александра Романовича Воронцова, Наполеон спросил его: «А брат его все еще в Англии? Он, стало быть, не русский». В ответ на это Куракин объяснил пребывание С.Р. Воронцова в Англии неудовлетворительным состоянием его здоровья. При этом он отметил, что сын его живет в России с того момента, как возраст позволил ему поступить на службу. «При этом отказался от камергерского звания, – продолжил Куракин, – определился на военную службу и отправился воевать на Кавказ, где отличился во многих боях». «Этот, стало быть, русский», – сказал император [12]. В 1810 году М.С. Воронцов стал генерал-майором, командиром Нарвского пехотного полка.

В 1811 году придворный врач Роджерсон сообщает Семену Романовичу Воронцову, что захват земель Ольденбурга вызвал активный протест в России, который выразился в отзыве со службы князя Куракина. После отсутствия на протяжении трех лет возможности писать правду Роджерсону наконец представилась оказия передать письмо. В нем он говорил о знаках сближения, которые скоро должны увидеть «все добрые русские и добрые англичане». «Умные люди в Совете на собственном опыте почувствовали всю важность <…> класса английских предпринимателей, которые в течение ряда лет произвели изменения в этих двух нациях. К всеобщей выгоде при ничтожных убытках. Все уважаемые люди этого класса будут ожидать новых регламентов и использовать их со своим опытом, своими кредитами и капиталами, и мы увидим людей другого сорта, которые придут им на смену» [13]. Роджерсон также в подробностях сообщает Семену Романовичу, что происходит в жизни и служебных делах с «полковником Мишелем» и что лорд Пембрук произвел благоприятное впечатление на императора и императрицу.

Спустя примерно месяц после торжественного марша союзных войск по Парижу граф Ф.В. Ростопчин писал своему старому другу С.Р. Воронцову: «Какое вам счастье, мой почтенный граф, иметь такого сына, как ваш. Он шел по вашим стопам, но ему выпала счастливая доля, которой вы не имели, – сражаться и пролить кровь для блага своего Отечества. Он Русский, он ваш сын, следовательно, он должен иметь геройскую храбрость. Что за прекрасная у него душа! Скромность равна в нем доблести. Лестно знать его своим соотечественником, почетно служить с ним вместе и быть ему признательным» [14].

О.А. Кипренский. Портрет Ф.В. Ростопчина

В 1812 году С.Р. Воронцов стал в Британии свидетелем «горячего восторга, который здесь испытывают к русским. «Наших генералов, офицеров, солдат, знать, буржуа, простой народ, – всех уважали, всеми восхищались, всех превозносили» [15], сообщал он друзьям в Россию. Через два года Александр I, впервые после Петра Великого, посетил Англию, и С.Р. Воронцов стал свидетелем этого великолепного приема.