Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков. Том 3

 Наконец настала половина сего месяца и с нею то время, в которое надлежало быть в Туле опять общему собранию всего дворянства для перемены и общего выбора судей; ибо первое трехлетие приходило тогда уже к окончанию.. Все наши почти судьи, исключая немногих, должны были также к сему времени туда отправиться. Я сам располагался было сначала также туда ехать, но как дело сие до меня нимало не касалось и случились кое–какие недосуги, то наконец раздумал, а предоставил одним им там хлопотать и прибываемых сих случаях общих увеселениях брать соучастие.

 По отъезде их опасались мы весьма, чтоб сей новой выбор не расстроил и не разрушил нашего дружеского и приятного общества, и чтоб не насовали к нам каких–нибудь других и нам незнакомых судей; и как мы между собою в течение сих первых трех лет так уже свыклись, что были как родные, то и жаль нам было друг с другом расстаться, и потому с нетерпеливостью и почти со страхом и трепетом ожидали мы первого уведомления о том, кто и кто у нас новые судьи будут. А сие 19–го числа сего месяца и привез к нам г. Шушерин, и с одной стороны опечалил нас, сказав, что мы лишились наилучшего нашего компаниона и друга, Алексея Андреяновича Албычева, поелику он всем обществом выбран в приказ Общественного Призрения, и будет жить уже в Туле; но с другой — обрадовал нас тем, что по крайней мере прочие остались почти все те же, и что место его заступит Андрей Сергеевич Арсеньев. И как чрез сие все еще не могло разрушиться совсем прежнее наше приятное общество, то хотя нам и чрезвычайно было жаль г. Албычева, которого мы искрении и любили, и почитали и уважали, но были по крайней мере и тем уже довольны, что не лишились прочих.

 Вскоре за сим настал у нас праздник Рожества Христова и вместе с ним начались и святки. Но оные были сначала как–то, по случаю помянутой перемены, не очень для нас веселы. Г. Албычев, возвратясь из Тулы, начинал уже собираться к отбытию от нас со всем своим семейством, и в третий день праздника дал вам у себя последний прощальный обед. А вскоре после того я распрощались мы с сим любезным человеком и проводили его почти со слезами; после чего и сам я 29–го числа сего месяца в Москву отправился.

 Таким образом прошел и кончился и 1780–й год, достопамятный в моей жизни, во–первых, началом издавания моего «Экономического Магазина», познакомившего со мною всю публику и сделавшим всем почти имя мое с хорошей стороны известным, ибо я хотя оное и не сказывал, но множайшие знали, кто я таков. Во–вторых, основанием нашего театра и представлениями на оном, а в–третьих, прямо веселою и приятною жизнию, каковую мы в сей год провождали. А что происходило в последующий, о том узнаете вы из будущих писем; а сие дозвольте мне сим кончить и сказать вам, что я есмь ваш, и прочее.

(Декабря 13–го дня 1809 года).

1781 ГОД

ПИСЬМО 204–е

 Любезный приятель! В каком положении и обстоятельствах застал меня 1781–й год, то видели вы из последнего письма; а теперь, начиная рассказывать вам о происшествиях в сей, также многим для меня достопамятный год, скажу, что я начало оного проводил в дороге, едучи из Богородицка в Москву, куда, как я прежде уже упомянул, отправился еще в конце минувшего года, на пятый день, после праздника Рождества Христова.

 Поводом к езде сей в нашу древнюю столицу были разные происшествия и обстоятельства. Во–первых, писал ко мне возвратившийся за несколько времени до того из Петербурга в Москву князь, мой командир, чтоб я приехал к нему со всеми донесениями о волостных делах и привез бы с собою всю собранную в отсутствие его денежную казну. Во–вторых, имел я и сам множество кое–каких нужд в сем городе для исправления; надобно было кое–что искупить, а паче всего купить себе новую карету, ибо прежняя совсем почти уже изъездилась; а сверх того, хотелось мне очень повидаться с г. Новиковым и с ним много кое о чем поговорить, а особливо о том, не возьмет ли он напечатать и книгу мою «О благополучии человеческом» и другие, какие у меня есть сочинения и переводы. Наконец, повидаться и с племянницами моими, Травиными, находившимися тогда в Москве. И как все сие было и кстати, но случаю призыва князем меня в Москву, то и расположился я в оную и не на короткое время, а неделю или более съездить; и потому, отправив туда обоз с казною, велел отвезть и фуража для лошадей казенных, со мною отправляющихся, отправился вслед за ним и сам 29–го декабря, оставив все свое семейство и жену дома, которой хотя хотелось было и самой в Москву для покупок кoe–каких съездить, но как она была опять беременна и почти на сносях, то принуждена была остаться дома и препоручить уже мне все надобности свои, при помощи племянниц моих, исправить.