Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков. Том 3

 Итак, отправившись помянутого числа и в Туле побывав в последующий за сим день у губернатора, который принял меня опять как своего друга очень хорошо, поспел ночевать к родственнику нашему, г. Кислинскому в Федешево; а поутру, продолжая свой путь, завернул, хотя на самое короткое время, в свое любезное Дворяниново, где повидавшись с братом Михайлом Матвеевичем, успел побывать и у другого своего деревенского соседа, г. Басаргина. Тут, против всякого чаяния и к особливому удовольствию моему, нашел друга моего г. Полонского, с новым фаворитом его, г. Шишкиным, также и г. Огаркова. Все они обрадовались меня увидев, а г. Полонский всех более, и услышав, что я еду в Москву, просил меня, чтоб я пристал у него в новом его каменном доме, сказывая, что у него есть в нем нижние небольшие, но очень спокойные комнатки, где мне можно было расположиться и жить сколько мне угодно, а велел бы я их только вытопить, а до того времени пристал бы где–нибудь в другом месте; а о сем услышав, брат мои Михайла Матвеевич предлагал мне свой московской дом, чем я и был весьма доволен и поехал уже на готовую квартиру.

 В Москву приехал я пред вечером, уже 2–го генваря и, расположившись на первый случай в братнином доме, спешил скорее нанять себе для езды карету и с утра 3–го числа и пустился в ней по всей Москве рыскать. Мое первое дело было, чтоб явиться к молодому моему командиру и поспешить сдать ему казну; но, едучи к нему мимо того дома, где жил г. Новиков, не утерпел, чтоб наперед к нему не заехать и с ним, по крайней мере, поздоровкаться. Он обрадовался крайне меня увидев, и принял наидружественнейшим и ласковейшим образом; а услышав, что я в Москве–таки сколько–нибудь пожить намерен, просил меня наиубедительнейше, чтоб я с ним почаще, и если б можно, то в каждой бы день виделся и всегда, когда не буду где–нибудь в другом месте обедать, приезжал бы к нему вместе хлебать щи, поелику он теперь уже обжился и свой стол имеет. Я и действительно нашел его живущего уже в верхнем этаже того дома, в просторнейших и порядочно убранных комнатах, и был, как заезжий человек, такому приглашению рад и охотно обещал приезжать к нему чаще.

 Что касается до молодого князя, то сей принял меня хотя нарочито благосклонно, но все с прежнею своею княжескою глупою спесью и неприступностию, и по пословице говоря, ни горячо, ни холодно. И как на вопрос, долго ли я в Москве пробуду? я сказал, что у меня есть кое–какие и свои нуждишки для исправления, то воскликнул он: «О! так хорошо ж, живите себе сколько хотите, и приезжай ко мне временно, чтоб мог я с тобою кое о чем поговорить. К тому ж надобно нам похлопотать опять с архитектором, также искупить в богородицкий дворец всю нужную мебель, чтоб можно было в нем жить. Мне хотелось бы у вас будущую осень побывать и поездить с собаками». — Очень хорошо, сказал я на сие: мы вашему сиятельству будем ради, а в самом деле не то думал и охотнее желал, чтоб он сего посещения своего нас избавил. — «Много ли у вас в Богородицке зайцев?» продолжая, спросил он меня далее. — Не знаю, отвечал я: я не охотник, и не езжу, а думаю, что довольно. — «Нельзя и не быть! подхватил он: мне сказывали, что их много; но как у вас в соседстве есть много охотников, так не вели–ка ты их допускать в дачах волостных ездить, чтоб они у меня их не вытравили, а особливо Власова. Этот в состоянии вытравить их до единого». — Очень хорошо! отвечал я, и негодуя душевно, что сию материю почел он наиважнейшею, о чем со мною говорить, стал ему докладывать о привезенной казне. «Хорошо!» сказал он, и тотчас велел кликнуть своего секретаря и управителя, и по приходе их сказал мне: «Сдай вот ее им, а там поезжай себе куда хочешь, да отыщи нашего архитектора и дни через два побывай с ним у меня». — Хорошо, вашё сиятельство! и пошел сдавать казну, а сдав ее, проехал от него к старику отцу его.